Небесные (СИ)

Рахман хранил молчание. Таль съежился, доверчиво прильнул к сакри, прячась в густой кроне и готовясь к спячке. В доме министра финансов правила суматоха: до свадьбы оставалось все меньше и меньше дней, а количество дел только прибавлялось. То шатер слишком грузен, то тяжелы закуски, то потеряны приглашения. Сразу после завтра Амааль уезжал в министерство, подписывал бумаги, составлял акты. При содействии Ана и министра иностранных дел СадораАмааль нашел зарубежных ремесленников, заинтересовал новыми возможностями, зазвал в Риссен - ждали со дня на день. Съездил в свою провинцию. Встретили настороженно. Амаалю не понравилась натянутая атмосфера, до того обходившая тихий его закуток стороной. В честь предстоящего праздника велел выдать всем по медяку, покинул деревню. Беспокойства добавил Хард: войско дошло до севера, Дымрок в руках гаронцев, армия готовится к осаде. Слухи о невероятных зверствах гаронцев, распущенные Амаалем, невидимой ватой осели на ушах всех жителей Амшера. Война с Сарией ненадолго отступила на второй план, все только и говорили, что о нашествии кочевников с севера.

Закончив дела в министерстве, Амааль держал путь домой через рынок. Новость о том, что на прилавках представлены последние закупы заграничной ткани, сюда еще не добралась: пухлые торговцы выкрикивали те же цены, прикладывали отмеры к трясущимся животам, демонстрируя переливчатый узор, соблазняли знать кружевным плетеньем, тяжелым бархатом, совали простолюдинкам дешевые ленты да прошлогодний лежалый товар. Мимо лавки с маслами министр прошел, заткнув ноздри. Заинтересованно изучил высокие неместные кубки, потрогал мечи, взвесил один в руке - легковат. Насмешливо оскалил зубы на лечебные травки и коренья, повертел в руках дивные тонкие яркие перья. Когда перебирал браслеты для Коэн, услышал сердитые вскрики, резкие отклики, брань. Визгливым голосом надрывалась тучная женщина, ей вторил тощий хор голосов. Амааль придвинулся к голосившей палатке, попробовал пробиться: кривые позвоночники сгрудились плотно, не пускали.

- Что здесь происходит? - рявкнул он.

На властный его рык испуганно оглянулись; завидев сине-черный министерский кафтан, задний ряд мгновенно расступился, подался в стороны, из треугольных лиц уставились неподвижные зрачки. Амааль внушительно прошел к прилавку - торговец выставил для защиты коробку, - грозно сказал:

- Спрашиваю еще раз - в чем провинился?

Женщина, резавшая слух пронзительным голосом, зло залаяла:

- Второй год уже трухлявый хлеб едим, теперь и его не достать - в три раза просит. Скотина передохла, а что не передохла - забрали на налог. Моргнуть не успеешь, как снова плати: за спиногрыза, за лишнюю куриную голову, за пару калош. Скоро дышать в долг будем!..

Амааль не дал бабе разораться, - каждую бумагу с новым сбором подписывал собственноручно, - направил всю волну на торговца:

- Отчего цены поднял?

Тот заколебался всем телом, выпучил глазные яблоки:

- Так зерно... последнее... неурожай ведь... везде цены поднимают...

- Кто разрешил? Где сопутствующий указ?

- Так все поднимают...

- Доберусь и до них. Если не желаешь встречать рассвет в Судном дворе, немедленно возвращай старые цены.

Худую муку с сорными примесями разобрали быстро, хаяли блеющего торговца на все лады. Министра обошли стороной как дерево или какой опорный столб, он, впрочем, понимал: одного приструнил, а по стране таких тысячи остались. Не этот обдерет, так другой, не исключено, что и сам.

Наутро связался с Гильдией, уточнил даты. Через две недели должны были подойти пять десятков подвод с зерном: пшеницей, рожью, овсом. На зиму должно хватить, а после - только уповать на хороший плодородный год. Прибыли мастера из-за моря. Амааль немедля снарядил их на Симовы горы, оценивать количество и качество руды, приставил охраны: в последнее время разошлись разбойники из беглых, раздирали купцов, уводили груз. В министерстве торговли поймал Карояка, велел обходить рынки, наводить порядки. За всеми заботами едва не забыл про первого министра, тот напомнил о себе визитом.

Расплываясь в широкой улыбке, въехал в чистый министерский двор, спешился, махнул рукой. Тотчас навстречу ему радостно выбежала Коэн, тепло приветствовала. Толпа слуг, прибывших с советником, принялась складывать там же гору из подарков. Вышло немало. Коэн пригласила гостя в дом, подвела к отцу, кинулась раздавать указания. Мужчины остались вдвоем.

- Не могу выразить словами радость от встречи с вами, господин советник. Вы, бывавший здесь ранее столь частым гостем, своим нынешним небрежением вселяете в сердца ваших покорных рабов безмерную тоску и печаль.

- Мое небрежение было вызвано бессчетным количеством дел, похоронивших меня во дворце, отнюдь не нежеланием видеть дорогие лица столь близких мне людей, пусть некоторые из них и делают все возможное, чтобы разорвать связующие нас узы.

- Порой, чтобы идти дальше, узы необходимо разрубать.

- И вместо единого целого, мыслящего и действующего себе во благо, получите два кровоточащих кусочка, пытающихся лишь унять свою боль от потери.

Амааль помедлил.