Небесные (СИ)

Раз ночью мирно спящий двор переполошили крики. Карим слетел с крыши, бросился к воротам. Охая, прибежала хозяйка. По дороге брели лошади развороченного отряда негоциантов, которым махали рукой на прощанье неделю назад. От пышных иноземцев осталось несколько человек в лохмотьях, по большей части охрана, большинство купцов остались лежать в Кальене, обнимая свой груз. Выживших разместили в комнатах, послали за лекарем. Один купец с дырой в боку метался в горячке, хватал Карима за руку, вскрикивал. Карим пытался помочь, чем мог: обтирал влажной тряпкой, обмазал помаленьку всеми бабкиными мазями. Пришел клокастый старик, пихнул что-то в рану, ушел. Карим вновь занялся продырявленным. Один из столбцов кровати потемнел, словно его лимоном натерли. Карим перебрал похожие случаи, от догадки спину оцарапали холодные мурашки, встали дыбом короткие волосы. Он махнул рукой, сгоняя горного духа, тот пропал, но теперь Карим ясно чувствовал его присутствие. Купец застонал, завертелся. Был он вовсе не кисейного, не торгового сложения, шире Карима по крайней мере вдвое, все норовил встать и с кем-то биться. Когда окно окрасилось розовым, купец угомонился, лишь дышал хрипло и с натугой, в сознанье не приходил. Лекарь возвращался еще два раза, менял повязки, цокал языком, лез грязными пальцами в рану. Вечером под влажное пенье цикад негоциант открыл глаза. Карим кинулся к нему, но тот лишь сказал что-то на своем языке и расслабленно вдавился в матрас.

Похоронили купцов на опушке. Всем миром вырыли четыре могилы, погребли тела. Прощаться пришли один стражник из числа отряда, - второй, совсем еще юнец, до сих пор не пришел в себя, - да жители деревни, где останавливались проездом и знакомств не заводили. На могилу своего недолгого знакомца Карим по обычаям Барада положил свернутый треугольником стебель цветка. Через него должна была вылететь, оставив за собой груз земных забот, ведомая душа усопшего - Кара, сына Мирана из рода Кабрема.

- Жалко-то как, - вздохнула хозяйка, - Все молодые, здоровые, лишь бы жить да жить...

- Кто ж напал на них? - спросил Карим.

- Говорит, разбойники.

Карим попробовал подступиться с разговором к стражнику, вызнать подробности. Тот ощетинился рыжими усами, ударил взглядом. Наутро исчез. Когда ко второму стражу вернулось сознанье, выяснилось: в Кальене их ждали.

- Выскочили из-за деревьев, бросились наперерез. Их там человек сорок было. Сразу началась мешанина: ни размахнуться толком, ни повернуться. Один бородатый побежал к обозам, попытался влезть на кóзлы. На меня кинулись двое, оба короткие, в руках - топоры. Я, пока от них отмахивался, краем глаза видел господина Кара. Хотел пробиться к нему на помощь, но позади него появился Игил и воткнул свой меч. Я закричал, тут меня и достали. Больше ничего не помню. Значит, нам удалось прорваться?

- Прорваться - удалось, - вздохнула хозяйка, - ты лежи-лежи, тебе отдыхать надо. Карим, сбегай за бульончиком...

Раненый поправлялся быстро. Когда узнал, что Игил вернулся с ними, затем сбежал - покраснел от ярости, брызгал слюной.

- Зачем же ему было возвращаться? - спросил Карим. - Ведь если он и есть предатель, с какой же стати увязался за вами вслед на постоялый двор? В любой момент кто-то из вас мог прийти в себя и его выдать. Зачем ему так рисковать, когда награбленное уже было на руках?

- Откуда мне знать? Или обвиняешь меня в сговоре с ним?

- И в мыслях не было, - открестился Карим, - разве кому-то пришло бы в голову усомниться в вашей честности при сопутствующем-то благодетельном лице?

Юнец остался при дворе. Хромал, скрипел зубами, задирался петухом. Когда достаточно окреп, начал собираться.

- Ну и что это мы задумали? - поймала его хозяйка.

- Я должен отомстить! Клянусь жизнью, я найду этого проклятого предателя и убью голыми руками, чтобы души всех погибших от его руки обрели покой на руках Ярока!

Пылающий жаждой мести умчался на север. Постоялый двор опустел, и лишь могилы на опушке напоминали о недавней трагедии.

Потекла размеренная жизнь, но теперь Карим чувствовал, что засиделся. Не для того спускался с небес, чтобы хоронить себя в первой же деревеньке. Горячая кровь требовала отправляться в путь, натянулись, зазвенели жилы под загорелой кожей, горели пятки. По ночам под закрытыми вéками ложились километры дальних дорог, приглашали ступить, манили за собой к новым землям и неведомым чудесам.

- Тоже сбегаешь? - поняла хозяйка.

- Спасибо за ваше гостеприимство, - Карим поклонился, - на всю жизнь сохраню в своем сердце и вашу доброту, и отзывчивость, кои явили не только мне, но всем тем, кто просил. Я обязательно загляну к вам потом, расскажу, какие приключения довелось пережить, сколько диковинок перевидал, сколько царств покорил, а сейчас мне пора.

- Коли таково твое решение, удерживать не буду, - покорно приняла она, - хоть и нелегко будет тебя отпустить. Выполни последнюю только просьбу - не уезжай один. В одиночку мимо леса не проскочишь. Дождись каких-никаких спутников, а там езжай с Яроком.