Небесные Творцы

— Нет, — покачал головой Кастер. — Когда мы включили электричество через множитель напряжения в системе, мы установили четыреста джоулей эмиссии, и половина трубки расплавилась. Пришлось начать все сначала. Но во второй раз для целлулоидной смеси мы взяли висмут — насыщенный раствор. Он оставался резиноподобным, и нам пришлось укреплять его твердым целлулоидом. Но потом мы пропустили этот слой висмута через схемы пульсации в противоположном направлении волны — в противофазе к главной частоте. Таким образом, мы погрузили устройство в термоэлектрический охладитель и прекратили разогрев системы. На свободном от зеркала конце образовалась тоненькая антенна, когда мы включили ток. А еще нам пришлось обнаружить кое-что, с чем не смогла справиться эта антенна.

— Алмазы? — спросил Тибору.

— При напряжении в двести вольт и даже менее это устройство может разрезать нашу планету пополам, словно спелый помидор. Один человек может уничтожить с его помощью целую воздушную армаду, потопить флот, превратить в пыль целый город. Боюсь, сэр, что я еще не перечислил всех разрушительных способностей этого оружия.

— Отключите эти чертовы камеры!

Это кричал Тибору. Его крик, сопровождаемый соответствующим жестом, произвел эффект разорвавшейся бомбы. — Охрана! Встаньте в дверях! Устройте кордон, чтобы никто из слушавших этот вздор не смог выйти! — Он обернулся к Кастеру: — Вы просто безответственный идиот!

— Боюсь, сенатор, что вы закрываете двери сарая с опозданием на несколько недель, — произнес Кастер.

Снова наступила тишина, затем Тибору медленно повернулся к Кастеру:

— Вы сделали это намеренно, ведь так?

— Сенатор, если бы я ждал дольше, у нас всех просто не осталось бы надежды!

Тибору откинулся в кресле, не отрывая взгляда от Кастера. Флауерс и Джонстон возбужденно перешептывались. Другие переводили глаза с Тибору на Кастера, и не могли скрыть изумления.

Уоллис, до которого дошел скрытый смысл высказываний Кастера, пытался облизать пересохшие губы. «Боже мой! — думал он. — Этот туповатый ковбой всех нас уделал, как несмышленых щенят!»

Тибору подозвал помощника, переговорил с ним, махнул полковнику, стоящему в дверях. В комнате стоял возбужденный гул. Представители прессы и телевидения о чем-то горячо спорили слева от кресла Кастера. Один из них, цветущего вида мужчина в очках с роговой оправой, двинувшийся в сторону Тибору, был перехвачен помощником сенатора. Они начали спорить, и вид у них был воинственный.

Из-за дверей послышалась громкая ругань. Поксман, независимый обозреватель, пытался протиснуться мимо охранников.

— Поксман! — окликнул его Тибору. Тот повернулся. — Мои приказы действительны для всех. И вы не исключение.

В комнате стало довольно тихо, за исключением тихого бормотания отдельных лиц, а снаружи слышался топот бегущих людей.

— Два телеканала сделали живую запись и сбежали, — заговорил Тибору. — Нам уже ничего с этим не сделать, хотя, мы постараемся перехватить обозревателей. Все пленки и кассеты будут конфискованы. — Его голос повысился, чтобы заглушить недовольный ропот. — Наша национальная безопасность не дремлет. Президента уже известили. И такие меры просто необходимы.

В комнату спешно вошел полковник, он приблизился к Тибору и тихо сказал ему что-то.

— Вы должны были предупредить меня! — набросился на него Тибору. — Я и подумать не мог…

Полковник прервал его тем же шепотом.

— Эти бумаги… в вашем чертовом отчете что-то нечисто! — Тибору посмотрел на Кастера. — Вижу, вы улыбаетесь, мистер Кастер. Не думаю, что вам долго осталось улыбаться.

— Сенатор, эта улыбка — не от счастья, — отвечал Кастер. — Несколько дней назад я сказал себе, что вам не удастся уловить скрытый смысл этого устройства. — Он постучал по металлическому предмету, лежащему перед ним. — Я сказал себе, что вы падете жертвой старой, бессмысленной привычки мыслить.

— Вы действительно так сказали себе? — спросил Тибору.

Уоллис, услышав ядовитые нотки в голосе сенатора, придвинулся поближе к клиенту.

— В сущности, каждый человек на моем ранчо имеет этот предмет, — сказал Кастер, — мы валим с их помощью деревья, рубим дрова, строим изгороди. Я подробно ответил на каждое письмо, полученное мною в результате внедрения патента. Я разослал в разные концы страны более тысячи комплектов схем и инструкций по созданию подобных устройств.

— Вы вероломный предатель! — взревел Тибору.

— Вы можете оставаться при своем мнении, сенатор, но нет смысла менять акт. Мы намерены действовать согласно этому акту — по договоренности с нашими соседями и всеми заинтересованными лицами. Людям все еще нужна пища!

Тибору уставился на него.

— Вы говорите, мы не сможем заставить вас… — он замолчал, ибо в дверях возник шум. Группа людей пыталась прорваться сквозь барьер из морских пехотинцев, стоящих лицом к залу. В воздухе мелькали карточки журналистов.

— Полковник, я же велел вам очистить зал! — заорал Тибору.

Полковник помчался к барьеру.

— Используйте дубинки, если нужно!

К барьеру кинулись еще люди в униформе. Наконец, шум утих.

Тибору повернулся к Кастеру: