Небесный артефактор

— Еще что-то? — Контр-адмирал отвлекся от размышлений и перевел взгляд на докладчика. Тот покачал головой. — Ясно. Черт с ней, с этой девчонкой. Желает постриг принять, так туда дуре и дорога. Да и снимайте уже с нее наблюдение. Толку-то от него… Да, вот что! По мастерской Завидичей… подумайте, кого можно им впихнуть взамен погибшего агента. Оставлять этот заводик без присмотра не следует. Иначе Гюрятиничи туда с ногами влезут. Исполняйте.

Подчиненный отвесил «кавалергардский» поклон и бесшумно исчез из кабинета, хозяин которого, дождавшись, пока за посетителем закроется дверь, повернулся ко второму «гостю».

— Что у нас по проекту «Стекло»? — Несдинич взглянул на Брина.

— Пока пусто. Сам агрегат мы повторили без проблем, ничего сложного в нем нет. И даже процессы, необходимые для создания нужного… материала мы смогли распознать и понять. Но чего-то не хватает.

— Электрический импульс? — спросил контр-адмирал.

— Пробовали самые разные варианты, результат нулевой. Рунные цепи Хельги познаково разобрали. Не подходят. И я боюсь, что секрет не только в этом. Нам не хватает чего-то еще. Но чего именно? Подключили химиков и физиков, пытаемся подойти к решению вопроса с другой стороны, но и они пока только руками разводят. Их руника здесь тоже бессильна.

— Чертов мальчишка, — скрипнул зубами Несдинич. — И тут подгадил.

— Ваше превосходительство?

— Свободны, лейтенант. Продолжайте работу, — отмахнулся контр-адмирал, и Брин, коротко кивнув, покинул кабинет.

— Фома Ильич, зайди, — спустя добрых полчаса, оторвавшись от чтения бумаг, проговорил Несдинич в трубку телефона. Почти тут же дверная ручка провернулась, и в кабинет вошел бессменный секретарь главы седьмого департамента. Контр-адмирал окинул старого друга долгим взглядом и, кивнув, указал Литвинову на стул для посетителей: — Значит, так, Фома Ильич. Поскольку наш объект сгинул и вести его больше не нужно, все материалы по его разработкам уходят артинженерам «Форпоста» для изучения. Подбери толкового курьера, и я тебя очень прошу, обойдись без участия Гюрятиничей, будь любезен.

— Собираешься и дальше держать их на расстоянии, Матвей Савватеевич? — прищурился секретарь.

Несдинич усмехнулся:

— Рано нам пока о союзе объявлять. Такая «свадьба» — дело долгое, спешки не терпящее. И так вон какую бучу среди Поясов подняли. Сначала Завидичи, невесть откуда вынырнувшие, резко в силу входить начали. О Гюрятиничах да младших партнерах вспомнили. Потом эта неудачная заварушка с Долгих, гибель Кирилла… а две недели назад и Андрей, года не побыв главой рода, на тот свет отправился от апоплексического удара. Нет, надо дать обществу успокоиться. Утихнут пересуды — начнем работать. А там, глядишь, и Борецких на свою сторону перетянем, а это уже два десятка фамилий в союзниках. Там и настоящим делом займемся.

— Думаешь, этого хватит, чтобы Палату переговорить? — покачав головой, произнес Литвинов.

Несдинич посмурнел:

— Нет, конечно. Но кто сказал, что я на этом остановлюсь? — неожиданно ощерился контр-адмирал. — Фома, мы уже сколько раз об этом говорили?! Страну объединять надо, иначе сожрут. Рейх наглеет, силу набирает, а у нас даже в Новгороде всяк на себя одеяло тащит! Наведем порядок здесь — глядишь, германцы и поумерят аппетиты, временно, конечно, но именно время нам и нужно. А там и за остальных можно будет взяться.

— Все-все. Оседлал любимого конька… — пробурчал Фома, забирая со стола папку с документами.

Несдинич фыркнул и махнул на старого друга рукой. А тот и рад. Документы в руки — и за дверь.

Глава 5 По делам и награда

К Алене я пришел вечером того же дня, когда меня «провожали в последний путь». Рисковать не стал, дождался ночи и просочился в дом Трефиловых через сад, предварительно убедившись, что за ним никто не наблюдает. Бесшумно поднялся по лестнице на второй этаж и тихо поскребся в запертую дверь, из-под которой пробивалась узкая полоска света. Не спит, значит, должна услышать. Вот послышались шлепки босых ног по полу, дверь приоткрылась… а в следующий миг какая-то чудовищная сила втянула меня в комнату. Замок на двери щелкнул словно сам собой, и я обнаружил себя стоящим посреди комнаты, обнимающим вздрагивающие плечи Алены, с силой вжимающейся в меня всем телом. Прислушался и… почувствовал себя последним негодяем.

— Пришел, пришел, пришел… — тихий исступленный шепот, словно ножом по сердцу.

Ну вот что мне мешало раньше подать о себе весточку?! Идиот, придурок…

Не зная, что сказать и как оправдаться за долгое отсутствие, я просто принялся гладить девушку. По волосам, по плечам, по спине. Наконец стальная хватка обнявших меня рук начала ослабевать. Алена подняла заплаканное лицо и… В себя мы пришли лишь часа через два, лежа в разворошенной постели.

— Пришел… — промурлыкала Алена, и на этот раз в ее голосе не было и намека на боль. Только удовлетворение и радость.

— Я же обещал.

— Да… А еще обещал рассказать, зачем затеял все это. — Ноготки Алены впились мне в грудь и поползли вниз.