Небесный летающий Китай (сборник)

– Что тебя гложет? – спросил он, не выдержав, на третьей стоянке. Аналитик почесал заросший подбородок.

– Мне казалось, что идти придëтся поменьше, – пробормотал он.

Персей многоопытным взглядом оценил ночное небо, усыпанное звëздами. Сверясь с одному ему известными ориентирами, он сообщил чародею утешительную новость: по всему выходило, что ещë до полудня они попадут в местность, где обитает Медуза Горгона.

Спутник с облегчением вздохнул, улëгся на бок и закрыл глаза. Глядя на него, Персей покачал головой, в который раз дивясь варварской одежде пришельца. Неужели великий Богданов поощряет подобную моду? Или – страшно подумать – носит нечто похожее сам?

Ужаснувшись, что страшное божество подслушает его непочтительные мысли, Персей поспешил выкинуть вредный мусор из головы и забыться сном. Чародей лежал неподвижно, ловя чутким ухом каждый шорох, что издавал засыпающий Персей; герой очень долго ворочался – вероятно, его продолжали одолевать крамольные фантазии. Наконец раздался богатырский храп; аналитик приподнялся на локте и внимательно вгляделся в распростëртую фигуру. Немного выждав, он крадучись приблизился к герою и осторожно вытащил из-под него зеркальный щит. Отошëл подальше, размахнулся и с силой, не хуже заправского дискобола, метнул орудие трусов и слабаков в дрожавшую на водах моря лунную дорожку. Щит, уподобившись на краткий миг летающему блюдцу, с прощальным музыкальным всплеском утонул.

Аналитик, довольный собой, растянулся под деревом, в котором смутно угадывался кипарис – впрочем, уверенности в видовой принадлежности растения у аналитика не было. Он быстро заснул, и во сне видел себя самого, склонившегося над лежащим на кушетке Богдановым. Аналитик из сновидения с раскрытым ртом ловил каждое слово клиента, а из того щедрым потоком лился монотонный рассказ о странствиях Персея. Но сновидец, никогда в жизни не слышавший о Ли Бо, и не подумал просыпаться.

9

– Вероломный червь!

Вопли Персея аналитик слушал из-за маленького холмика, за которым поспешил укрыться при первых раскатах громового голоса.

– Выйди, слизняк, и приготовься умереть достойно!

Чародей благоразумно помалкивал.

Рассвирепевший воин метался взад-вперëд по лужайке, горя желанием сурово покарать подлого вора. Пробудившись и не найдя драгоценного щита, Персей моментально утвердился в мысли, что имел глупость провести последние дни в обществе мелкопакостного духа, который, по всей вероятности, был специально подослан к нему многочисленными врагами. Получалось, что мнениями Полидекта и Афины он пренебрег совершенно напрасно. Впрочем, Персей, располагавший массой времени для размышлений и анализа, уже начинал кое-что понимать насчëт Полидекта и его повышенного интереса к Данае, так что коварного монарха никак нельзя было сбрасывать со счетов. Возможно, духа подослал Полидект. Да, это представлялось весьма правдоподобным.

Аналитик, осторожно выглядывая из травы, внимательно следил Персеем, который без устали размахивал кривым ножом. Врачевателю очень не хотелось расписываться в собственном бессилии, но звëзды нынче расположились явно не к его пользе. Рано или поздно Персей обязательно доберëтся до убежища, и аналитик со страхом воображал дальнейшее. Когда – в далëкой, бесконечно теперь далëкой приëмной – он потирал свою бедную шею, жалуясь на силу удара «Афины», он ни в чëм не покривил душой. Удар оказался и вправду хорош, а потому аналитик совсем не стремился сводить знакомство ещë и с клинком Персея.

Всë, однако, разрешилось несколько раньше, чем оба предполагали.

Прямо перед носом перепуганного аналитика шлëпнулась на землю бездыханная певчая птица – не иначе, как соловей. Прочие пичуги тоже смолкли – неизвестно уж, мëртвые или живые. Всë живое сочло за лучшее убраться подальше с дороги Медузы Горгоны, которая вдруг, откуда не возьмись, появилась на лужайке. Ядовитые змеи, составлявшие причëску Медузы, ничуть не умаляли зловещей красоты богини, и даже многократно еë усиливали.

– Закрой свои глаза, о доблестный Персей! – пропела Горгона обворожительным голосом.

Повторять, конечно, не потребовалось. Персей повиновался. Он крепко зажмурился и для верности прикрылся ещë и локтем. Аналитик, в свою очередь, уткнулся носом в дëрн и замер, словно уже превратился в доисторический валун или, на худой конец, булыжник.

– Это ненадолго, – успокоила Персея Горгона. – Скоро ты сможешь беспрепятственно сносить мой взор, ибо наш встречный психотерапевтический сеанс близок к завершению.

Герой, не зная, что ответить, сжимал на всякий случай рукоять бесполезного ножа. Он не был обучен премудрости усекновения голов вслепую.

– Тот, кого ты ищешь, отлëживается за пригорком, – медовым голосом сообщила Медуза. – Ты можешь пойти и внимательно его рассмотреть.

Персей, не размыкая век, начал топтаться на месте, гадая, в какую ему идти сторону.

– Глаза можно открыть, – не без ехидства разрешила Медуза Горгона.