Небесный огонь

Из спальни девочек донесся веселый смех — Карен тоже что-то читала им на ночь. Некоторое время спустя я услышала далекий телефонный звонок. Потом Карен, видимо, сняла трубку, потому что вскоре она появилась в дверях комнаты близнецов.

— Это тебя. Что сказать?

— Спроси, кто звонит, и запиши номер телефона, — шепнула я, боясь разбудить уже дремлющих малышей. — Я перезвоню через десять минут.

Разумеется, ни имя, ни номер телефона ничего для меня не прояснили. Кто же такая Кассандра, думала я, глядя на клочок бумаги. И о чем с ней можно говорить? Вряд ли Грант сообщил о моей амнезии кому-нибудь, кроме членов семьи.

В конце концов я пересилила свою робость и набрала номер. После второго гудка послышался жеманный голос:

— Лорен, дорогая, как ты? Мы слышали, тебя ударило молнией. Это правда?

— Да, так и есть.

— Ты еще собираешься завтра на ланч? Не передумала?

— Сейчас каникулы. Я не могу оставить детей ради ланча.

На другом конце провода повисло молчание, потом Кассандра расхохоталась.

— Раньше такие глупости тебя не волновали. Где их няня?

— Уволилась.

— Какая досада. А твоя сестра, это же она сняла трубку? Ты можешь оставить их с ней?

— Я не хочу их ни с кем оставлять, Кассандра. У детей каникулы, и я хочу провести время с ними.

— Какой кошмар, дорогая. Я слышала, что молния повредила тебе голову, но не подозревала, что ты и вправду свихнулась. — Ее голос понизился на октаву, и она негромко проговорила: — Мне не терпится услышать новости.

— Какие новости?

— Не прикидывайся, дорогая, конечно же, о нем.

Я почувствовала, что начинаю закипать. Кто эта женщина, я понятия не имела, но уже терпеть ее не могла.

— Новостей нет, Кассандра. Мне надо идти. Пока.

Положив трубку, я вдруг увидела, как дрожат руки. Неужели у Лорен действительно был любовник? Вот и дети говорили о каком-то мужчине в парке, Грант изводил меня своими туманными намеками. Оказывается, интрижка Лорен ни для кого не была секретом, и я ужасно разозлилась на нее за то, что она совсем забыла о детях и могла сделать их несчастными.

— Что-то случилось? — раздался за спиной мягкий голос Карен.

Я подскочила от испуга.

— Похоже, у меня был роман, — откровенно ответила я. — Теперь, понятно, почему Грант мне не верит и постоянно требует доказательств любви к нему.

Карен увела меня в гостиную, включила свет и задернула шторы.

— Рассказывай.

— Да нечего особо рассказывать, — сказала я, усевшись рядом с ней на диване. — Эта… моя подруга ждала от меня рассказа о каком-то человеке, вот и все. Еще дети говорили о мужчине в парке, вот я и боюсь, не наделала ли я глупостей.

— Если сама мысль об измене не кажется тебе привлекательной, это уже хорошо. — Карен ласково погладила мою руку. — Пусть прошлое останется в прошлом, теперь все будет по-другому.

— Беда в том, что я не знаю, люблю ли я Гранта, — призналась я. — Не знаю, смогу ли быть ему хорошей женой. А если мы разведемся, что будет с детьми? Они такие чуткие, такие ранимые. Страшно даже представить, какой удар нанесет им наш разрыв.

Карен посмотрела на меня и кивнула.

— Знаешь, ваш брак всегда казался мне ошибкой. Ты была очень инфантильной и даже в двадцать пять лет оставалась избалованной девчонкой. Может, потому что наши родители души в тебе не чаяли. Грант увидел в тебе лишь хрупкость и нежность, он надеялся стать главой в вашем союзе, но твой муж слабый человек. Ты не замечала этого, пока сама не повзрослела. Меня совсем не удивляет, что теперь он вызывает у тебя отторжение.

— Что же мне делать?

— С Грантом? Не знаю. А что касается того, другого мужчины — ничего не делать. Может, он больше никогда не появится. Просто не думай об этом и надейся, что все разрешится само собой.

Неожиданно я зевнула во весь рот.

— Прости меня, Карен. Ты не обидишься, если я пойду спать? Ты ведь знаешь, где комната для гостей?

— Я отнесла вещи в другую комнату, Лорен. В комнате для гостей спит Грант.

— Точно. Я и забыла.

— Не волнуйся. Если утром тебе захочется поспать подольше, не торопись вставать. Я займусь детьми… и Грантом.

Я поцеловала Карен, пожелала ей доброй ночи и поспешила наверх, чтобы лечь в постель. Мне очень хотелось перед сном понежиться в горячей ванне, но стрелки часов уже приближались к половине десятого, и я представила, как волнуется Фрэнки. Обычно моя собака вела себя очень прилично, но ее необходимо было срочно выгулять.

Как ни странно, я заснула почти сразу, хотя и встала утром поздно. Последнее, о чем я успела подумать, засыпая, это о том, что и Лорен и Джессика проспали по двенадцать часов кряду. Когда я снова проснулась, уже наступило утро четверга и я была готова заново прожить этот день, став Джессикой.

Фрэнки терпеливо дожидалась у двери спальни, и я сразу же выпустила ее во внутренний двор.

— Бедная девочка, — сказала я ей, когда собака пулей проскочила по каменным ступеням на лужайку и облегчилась на траве, с укоризной поглядывая на меня. — Я исправлюсь, сегодня мы с тобой будем долго гулять.