Небесный шкипер

Вокруг резко потемнело, по обзору хлестнуло пулеметной дробью дождевых капель, шум которых почти тут же слился в ровный мощный гул, а потом пришла гроза. Громовые раскаты догоняли высверки длинных, ветвистых молний, в отсветах которых можно было разглядеть белопенные гребни водяных валов, вздымаемых сошедшим с ума океаном. Обе колонны дирижаблей, повинуясь команде Ирвинга, кое-как спустились до двух кабельтовых и, то и дело рассыпая строй, устремились на юг. «Селедки» мотыляло на курсе и швыряло то вверх, то вниз, словно их рулевые были безнадежно пьяны, но дирижабли упрямо ползли прочь от идущего на восток шторма.

Радиотелеграф захлебывался стрекотом, не успевая отпечатывать приказы нового командира конвоя, сменившего куда-то подевавшегося Деница. Шпангоуты и бимсы «Мурены» натужно стонали, когда эффекторам двигателя не хватало мощности, чтобы нивелировать удары чудовищного ветра, но, несмотря на творящийся вокруг хаос, на палубах и мостике яхты шла сосредоточенная работа. Вячеслав отсчитывал расстояние до конвоя, умудряясь одновременно корректировать высоту и скорость нашего полета. Я сражался со ставшим неподатливым управлением дирижаблем, Федор и Алексей следили за порядком на своих палубах и в трюме, а Аленка, прилипнув к зеркалу перископа, контролировала обстановку вокруг яхты. В общем, заняты были все.

Думаю, если бы рядом оказался внимательный наблюдатель, то он мог бы увидеть, как потоки воды и конденсата, направляемые изменением давления вокруг идущей под маскировкой яхты, обволакивают кажущуюся пустоту и проявляют дрожащий, будто сотканный из пены и тумана купол «Мурены». Но таковых вокруг не было и быть не могло. Наш воистину «Летучий голландец» беззвучным призраком несся следом за озаряемой вспышками лупящих по куполам молний толпой каботажников, еще недавно шедших вполне приличным походным ордером. И никому из них не было ровным счетом никакого дела до творящегося позади беспредела, и правильно – какой смысл оглядываться на ураган? От него удирать надо!

Да и не смогли бы они рассмотреть «Мурену» в той мутной, освещаемой вспышками молний круговерти воды и ветра, что намешал в Норвежском море пришедший с северо-запада шторм. Тех двух-трех кабельтовых, что отделяли яхту от конвоя, было вполне достаточно, чтобы не перепугать «купцов» видом преследующего их призрачного дирижабля.

– Долго мы еще здесь болтаться будем, шкипер? – раздался в «вопилке» голос Федора. Вот нетерпеливый…

– Пока шторм не закончится, или пока мы его не минуем, – не дожидаясь моей реакции, рявкнул в трубу переговорника Вячеслав. – Мелкий, тебе что, заняться нечем? Так сходи к Алексею на огневую, он тебе живо работенку подыщет.

– Запросто! – разнесся по мостику голос нашего штатного канонира. – Заскучал, поди, в тепле и уюте? Так приходи ко мне в гости, живо приставлю к проверке боеукладки!

– Да я ж… да мы ж… да ну вас! – буркнул опешивший от такого наезда Федор и умолк.

– Вячеслав, посмотри, кто у них концевым сейчас идет, – произнес я, с трудом справившись с очередным порывом ветра, ударившим «Мурену» в скулу.

Яхта взмыла вверх на добрых полкабельтова и тут же, словно с горки, покатилась вниз. Остановив снижение, я вернул дирижабль на нужную высоту и, не дожидаясь повторения ситуации, подал больше мощности на килевые эффекторы, поднимая давление под «Муреной», но не снижая давления над куполом, пуская на это энергию накопителей. Расход, да… зато можно немного расслабиться и прекратить дергать РИВ каждые две-три секунды.

– «Эмден» в арьергарде подгоняет отстающих «селедок». Крутится за ними, как овчарка при отаре, – ответил старший Трефилов.

– Наведи меня на него, – попросил я. – Алена, следи внимательно, как сможешь рассмотреть этого пирата, цепляйся в него намертво. Снимем урода.

– Есть, – в один голос отозвались брат с сестрой, а я ухватился за трубу переговорника.

– Алексей, бери в помощь Федора, и готовьте носовые аппараты.

– Все? – В голосе канонира не было и намека на беспокойство.

– Все. Будем бить наверняка, – отозвался я. – Чтоб только купол от него остался.

– Понял, работаем, – буркнул Алексей.

– «Эмден» прямо по курсу, расстояние восемнадцать кабельтовых, – доложил Вячеслав. – Скорость семьдесят три узла, снос по ветру шестнадцать к бакборту.

– Алена? – повернулся я к девушке, освещенной зеленоватым отсветом зеркала перископа, работающего в ночном режиме.

– Не вижу, – мотнула она головой. – Надо подойти ближе.

– Надо – значит, подойдем, – кивнул я, прибавляя ходу.

«Мурена» еле заметно дернулась и начала набирать скорость. Минута, другая…

– Вижу его! – воскликнула Алена. – Он прямо по курсу, расстояние девять кабельтовых, но выше нас на четверть.

Замечательно. А ведь без ночного режима, с таким трудом присобаченного мною к перископу, черта с два она смогла бы его увидеть на таком расстоянии. Не в шторм уж точно!

– Понял, – ответил я, касаясь РИВа, и «Мурена» послушно пошла вверх. Можно было бы, конечно, отработать углами наклона торпедных аппаратов, но… так будет проще. Стоп. – Алена, ваш с Алексеем выход. Работайте.