Небесный шкипер

Невеста сосредоточенно кивнула, она уже «вцепилась» в цель и, взявшись за трубу переговорника, принялась сыпать цифрами. Расстояние, курс, скорость хода… По-хорошему, мне следовало бы занять ее место и сработать за наводчика самому, но ни Вячеслав, ни кто-либо другой из команды просто не смог бы в такой обстановке справиться с яхтой так, чтобы она следовала за «Эмденом» как приклеенная. Да уж, себя не похвалишь – никто не похвалит… черт, какая муть в голову лезет, а? Это от нервов, точно… Я покосился на приборы и вздохнул.

– Принял, данные введены, аппараты готовы, – раздался по «вопилке» голос Алексея, как всегда спокойный и невозмутимый. – Шкипер?

– Носовые, залпом… пли, – выдохнул я.

«Мурену» тряхнуло раз, другой, третий… В обзоре под срезом купола промелькнули черные тени и следом за ними размытые «хвосты» завихрений воздуха и воды.

– Первая вышла, вторая вышла, третья вышла, – разнеслось по мостику, и я тут же принялся притормаживать яхту. Еще не хватало засветить нашего «призрака», когда торпеды взорвутся.

На десятой секунде, отсчитываемой связанными с торпедными аппаратами хронометрами, небо перед нами окрасилось оранжево-алыми сполохами. Мы даже увидели, как расплескался взрыв первой торпеды по хвостовому оперению купола, подбросивший корму «Эмдена». Но не успел я расстроиться от такой обидной промашки, как последовали еще два взрыва, разметавшие в ошметки подставленную им первым попаданием нижнюю часть гондолы. Попали!

– Цель поражена, – констатировал очевидное Вячеслав, пока я поднимал замершую было на месте «Мурену» выше, чуть ли не в самую черноту штормовых туч, прочь от возможных наблюдателей. Но рисковать и лезть в саму «перину» не стал, постаравшись зафиксировать яхту чуть ниже опасной границы.

Не удержавшись, я сделал шаг вперед, к самому обзору, и глянул вниз, туда, где пылал яркий костер горящего «Эмдена». Прямо на моих глазах, окутанный огненными сполохами, пробивающимися через черные клубы дыма, беспомощно болтающийся в небе купол рейдера неожиданно клюнул носом и пошел на снижение, влекомый явно вышедшими из-под всякого контроля нагнетателями… Да и кому их было контролировать-то? Сомневаюсь, что после попаданий двух забитых под завязку взрывчатой смесью торпед на «Эмдене» хоть кто-то уцелел. Как завороженный, я наблюдал за последними минутами полета пиратской «акулы» и очнулся, лишь когда та, прыснув во все стороны раскаленным паром, коснулась поверхности бушующего океана. Белопенные гребни волн словно жадными языками облизнули купол. Дрогнув, он смялся, будто пустой фантик от конфеты, и… исчез в черной бездонной пучине. Минус шесть.

– Неужто мы смогли купол повредить? – ошарашенно пробормотала Алена.

– Нет, такое чудо моим торпедам не под силу, – покачал головой я. – Это вода.

– В смысле? – не поняла она.

– Вода очень плохо отдает энергию. Вот рунам корпуса ее и не хватило. А там… вакуум, давление. Он и схлопнулся. А отчего, как ты думаешь, до сих пор не созданы корабли для подводного плавания? – медленно проговорил я, глядя в черноту за обзором, больше не освещаемую пожаром утонувшей пиратской «акулы». В эту секунду вспышка молнии озарила муть за стеклом и я, очнувшись от накатившей апатии, встряхнулся. – Ладно! Дело сделано, моя благодарность экипажу! А теперь сваливаем отсюда, пока нас кто-нибудь не заметил. Вячеслав, курс на Фарерские острова! Алена, на радиотелеграф. Послушаем, что там блеют барашки и о чем лают их овчарки.

– Есть, шкипер! – откликнулись Трефиловы, будто сбросив охватившее их оцепенение.

Вот и славно… Бой-то, может быть, и окончен, а поход – нет. Так что собрались и поскакали, сайгаки…

Покосившись на Алену, я тихонько хмыкнул. Интересно, а как называется самка сайгака? Сайгачка? Сайгачиха? Тьфу, что за муть опять в голову лезет! Откат словил, что ли? Так рановато еще… И да, вопрос о сайгаках лучше не озвучивать, иначе спать мне на диванчике в кают-компании до самых Фарер, если не до возвращения на материк.

Читать переписку конвоя было довольно трудно. Природное электричество негативно сказалось на возможности радиопередач, так что текст на телеграфной ленте, длинной змеей выползающей из медных «губок» аппарата, оказался изрядно подпорчен. Кое-какие буквы просто исчезли, некоторые слова не читались в принципе, но если сложить все полученное и «расшифрованное» вместе, то общая картинка вырисовывалась вполне ясная и даже радужная… для нас.