Небесный шкипер

– Конечно, красивое место. Сюр… сюрреалистическое, – произнесла Марфа.

– А знаешь, что оно находится на острове Вагар Фарерского архипелага? Того самого, вокруг которого уже год как война идет! И как мне величать малолетнего ветрогона, что поволок моих детей в зону боевых действий?

– Удачливым и умным ветрогоном, способным постоять за себя и за свою команду, – неожиданно усмехнулась в ответ супруга, чем напрочь сбила настрой заводящегося Григория, уже готового было взорваться от гнева. – Ты, похоже, вчера настолько проникся страхом за детей, что не слышал их рассказа об этом рейсе.

– Э? – опешил тот.

– Вот тебе и «э», дорогой, – промурлыкала Марфа. – Благодаря последнему рейсу мальчик не только набрал нужную сумму для покупки земли и постройки собственного дома, он умудрился оказать серьезную услугу альбийцам. Настолько серьезную, что те готовы дать ему подданство с правами эсквайра. Это, конечно, не боярин новгородский, но ведь и не сын булочника с Никольской, согласись?

– И как это должно оправдать поездку Рика в зону боевых действий?

– То, что вся команда вернулась из рейса совершенно без потерь, без единой царапины на корпусе дирижабля и с огромным прибытком, ты оправданием не считаешь? – вопросом на вопрос ответила Марфа.

– Голое везение! – фыркнул ее муж.

– Расчет, великолепный дирижабль, умение и толика удачи, – поправила его супруга. – Кто мне все уши прожужжал, что истинному капитану должна сопутствовать удача? Не ты ли, дорогой?

– Но риск!

– Без риска не бывает побед, – отрезала Марфа. – Это тебе скажет любой воин. Как и любой купец подтвердит, что без риска не бывает прибытка. А Рик как раз и воин, и купец, которому хватает удачи и на то и на другое. Таким зятем гордиться надо!

– Я бы предпочел гордиться внуками и правнуками, – огрызнулся супруг. – А с такими авантюрами моя дочь и ее жених рискуют просто не успеть порадовать меня ими. Лучше бы она вышла замуж за сына булочника. По крайней мере, жила бы спокойной жизнью.

– Тогда я тебя порадую, – усмехнулась Марфа. – Ты еще более глух, чем я думала, раз не услышал вчера рассказа самого Рика о его дальнейших планах. Иначе бы знал, что наш зять намерен завязать с карьерой каботажника, осесть на землях Альбы и вплотную заняться артефакторикой. Кстати, Алена хвасталась, что их ждут на приеме в замке Баллиндаллох, для представления шотландским эрлам как друзей клана Брюс.

– Ну да, и будут эти эрлы смотреть на них как на выскочек, – буркнул Григорий, с трудом припоминая вчерашнюю беседу, из которой он действительно выпал, едва поняв, куда именно ходил Рик в свой крайний рейс.

– На потомка Бельских и дочь урожденной Шуйской, как на выскочек? Насмешил, – неожиданно резко отозвалась Марфа, одним гордым поворотом головы заставив Трефилова вспомнить о непростом происхождении супруги. – Наши роды правили в русских землях, когда все эти Брюсы, Стюарты и Маклауды без штанов овец по горам гоняли.

– Милая, успокойся, – вздохнул Григорий. – Они и сейчас без штанов ходят.

– И только это меня и расстраивает. Отпускать дочь в земли варваров… – поморщилась Марфа, но тут же взяла себя в руки и, вздохнув, наконец решилась рассказать мужу о том деле, которое она начала полтора года назад, когда поняла, что ее дочка не собирается бросать своего непоседливого жениха, и закончила лишь месяц назад. Коротко, конечно, и без подробностей, совершенно неинтересных ее далекому от интриг знати мужу. – Я списалась с тверской родней, милый… и привезла родовые грамоты на Аленку и Рика. Точнее, Кирилла Скуратова-Бельского. Старик Савелий Бельский подтвердил его право на имя, но в Твери видеть мальчишку не желает. Судьба – смешная штука, знаешь.

– Не понял, – честно признался Григорий, недоуменно глядя на жену. Известие о том, что его Марфа после стольких лет молчания вдруг связалась со своей тверской родней и умудрилась выдавить из желчного патриарха Шуйских родовую грамоту для своей дочери, выбило Трефилова из колеи. А уж новости о Рике, все-таки оказавшемся выходцем из рода Бельских… так и вовсе. Эх!

– Нас обеих, и меня и Людмилу, изгнали из рода «за порочащую связь с простолюдином», а на деле за то, что порушили планы наших семей, для прочности союза которых мы обе должны были войти в союзные дома на правах жен наследников. Не вошли, и союз княжеских фамилий так до сих пор и не подкреплен браком.

– Людмила – это мать Рика? – уточнил Григорий.

– Именно, – кивнула Марфа. – Людмила Скуратова-Бельская, дочь главы младшей ветви рода Бельских. Ирония судьбы. Наши дети закрепят союз семей, вышвырнувших их матерей за порог, словно ненужных котят.

– Так, может, потому они и согласились дать родовые грамоты? – нахмурился Трефилов.

– Может быть, – легкомысленно кивнула женщина, но, заметив реакцию мужа, покачала головой. – Не переживай, дорогой. Если бы у этих пауков были какие-то планы на наших детей, вокруг уже было бы не продохнуть от их конфидентов.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – вздохнул Григорий. – Нам еще только княжьих интриг здесь не хватало.

Глава 6 Планы и цели