Небесный Триллиум

— На рассвете, — Кадия кивнула, свернула карту расположения виадуков и повернулась к рыцарям. — Кавалеры, отнесите тело Зондаина на пристань. Мы сложим погребальный костер из товаров этого жалкого убийцы.

— Нет! — закричал Турмалай. — Вы меня разорите!

— Благодари нас за то, — сказал сэр Калепо. — что ты сам и твои люди не станут топливом для костра.

Он, Эдинар и Мелпотис унесли тело.

Из соседней комнаты вышли Лумому и Викит.

— Мы нашли лекарство и наложили его на рану, — сказал Лумому. — Там же оказалась бутылка хорошего галанарского бренди, которую он выпил, чтобы облегчить страдания. Сейчас он без сознания.

— Вы отдали ему мою последнюю бутылку? — завопил было агент, но тут же умолк, получив удар по уху от сэра Мелпотиса.

— Как мы поступим с этой гнусной тварью, госпожа? — спросил Лумому.

— Пусть остается привязанным к стулу, пока кто-нибудь не освободит его. Если раненый не умрет, он очнется от пьяного оцепенения завтра.

— Ты не отказалась от идеи подняться вверх по течению? — спросил Викит. — Мы нашли несколько подходящих лодок.

— Я передумала. Возвращайтесь на судно и готовьтесь к отплытию. Я останусь здесь с Ягуном на некоторое время.

Кадия и ее друг ниссом вышли из хижины и остановились под ветвями огромного дерева омбако.

— Я хочу, чтобы ты поговорил с Белой Дамой, — сказала она, — и попросил ее явиться мне в Послании.

— Хорошо, — сказал Ягун и закрыл глаза. Тело его замерло, и он послал Вызов речью без слов.

Буквально через мгновение рядом появилась Харамис, такая призрачная и нереальная, что ее невозможно было разглядеть с пяти шагов.

— Что случилось, Кади?

— Ты видела, что здесь произошло?

— Нет, — ответила Великая Волшебница, — я была занята другими делами.

Кадия быстро рассказала обо всем, и Белая Дама не на шутку встревожилась.

— Я должна была это предвидеть! Как я сглупила. Конечно, они должны были попытаться схватить тебя после того, как пленили бедную Ани!

— Чтобы попытаться повлиять на тебя? — спросила Кадия.

— Несомненно.

— И ты отдала бы свой талисман Орогастусу, если бы увидела меня и Ани закованными в голубой лед?

— Нет, — ответила Великая Волшебница.

Кадия улыбнулась:

— Хорошо! Несомненно, я не могу рисковать и возвращаться вверх по Мутару, если каждый злодей на реке поджидает меня, пуская слюни от предвкушения награды. Мне придется продолжить путь в Саборнию, как мы и договорились.

— Недавно я наблюдала за молодым Человеком Звезды, поднявшим на бунт скритеков. Он находился на борту судна, выходившего из Талоазина в Зиноре. Он тоже направлялся в Саборнию. Не знаю, действительно ли там расположен штаб Звездной Гильдии, но, как мне кажется, это удачное место для начала поисков.

— Как ты собираешься помочь Ани? Я решила войти в виадук Гиблой Топи и отправиться на ее поиски, независимо от того, одобришь ты мои действия или нет.

— В этом нет необходимости. Я уже решила сама войти в него. Молись за меня. Кади.

Послание исчезло, но Кадия некоторое время смотрела на темную листву, среди которой только что было изображение Харамис. Наконец Ягун положил руку на ее плечо:

— Провидица, уже зажигают погребальный костер Зодаина. Мы должны быть там.

— Да. — Кадия вздохнула, и они направились к пристани под монотонным дождем.

— Ягун, — спросила Кадия через некоторое время, — ты согласен сопровождать меня в путешествии, которое может оказаться более опасным, чем плавание в Саборнию?

— Ты знаешь, что согласен. И пятеро оставшихся Почетных Кавалеров дадут тебе такой же ответ. Куда мы должны идти?

— Мы обсудим это, — сказала Дама Священных Очей, — попрощавшись с Зондаином.

Глава 10

После борьбы королевы Анигель с холодной водой и ее падения в звенящую пустоту последовала полная тишина. Потом, постепенно, она начала приходить в себя. Она лежала на какой-то подпрыгивающей повозке, и страшная боль, накатывавшая из разных частей тела, не позволяла ей мыслить рационально. Она видела зеленоватые сумерки сквозь полуопущенные веки, чувствовала пряный запах леса, слышала голоса незнакомых птиц. Кто-то пытался заговорить с ней, но она не понимала слов, а потом снова провалилась в беспамятство.

Очнулась она ночью от стука копыт по камням. Повозка жутко подпрыгивала, усиливая ее мучения. Она тихо плакала от страданий, пока повозка наконец не остановилась. Грубые мужские голоса смешивались с нервным ржанием животных и ее слабыми, приглушенными одеялами рыданиями. Каждый вдох приносил ей ужасные мучения. Правая нога не двигалась, как и левая рука. Внезапно ее испугал оглушительный взрыв грома, вслед за которым последовала серия раскатов. Животные завизжали от ужаса.

Кто-то отдал команду, и повозка затряслась по дороге дальше. Теперь ее воспаленному мозгу казалось, что они покинули естественный мир и путешествуют по дну всех десяти адов, потому что она видела сквозь опущенные веки огромные языки пламени — ярко-оранжевые на фоне ночного неба. Жар был настолько силен, что она заметалась в страхе по своему ложу, принялась звать мужа слабым голосом.

Король Антар не отвечал. Она услышала только хриплый крик: