Неблагодарная чужестранка

Я сочетаю пропахшие дымом чувства с угольных комбинатов и чистую, экологичную легкоразлагаемую интеллектуальность, работаю быстро, с отточенной четкостью, и у моего средства передвижения потихоньку вырисовываются гармоничные аэродинамические формы. То потяну за один рычаг, то за другой, и мчусь все дальше и дальше, везде поспевая. И не забываю благодарить. Ни дальновидность, ни практический подход, ни благодарность никак не угрожают моей открытой идентичности.

* * *

Реабилитационный центр — широкое здание из дерева и стекла. Двор перед ним устлан досками, словно перед летним домиком на песчаном берегу. В вестибюле вьются нежные растения. Но человек — не вьющаяся вертикаль. Легкое, воздушное здание зовет оторваться от земли, однако те, для кого его строили, не способны откликнуться на его призывы. Их тяжелые тела прикованы к инвалидным коляскам. На втором этаже, под плоской крышей человек — горизонталь. Здесь в бодрствующей коме лежат пациенты с повреждениями головного мозга.

— Вчера он сжал руку в кулак, — взволнованно говорит мать двадцативосьмилетнего мужчины.

Вместе с невесткой они проехали на автобусе целый день и целую ночь. Теперь сидят здесь с заплаканными глазами — работницы, привыкшие вкалывать и экономить, справляться с трудностями и растить детей без мужчин.

— Это всего лишь рефлекс, но мы постараемся развить его до речи, — говорит врач.

— Вчера он кричал. Это речь?

— Это неартикулируемые звуки, мышцы голосовых связок функционируют неправильно, но, быть может, удастся выстроить язык. Нам надо прислушиваться к нему и упорядочивать звуки.

— Какое будущее нас ждет? — спрашивает жена шофера. — Нашему ребенку всего годик.

— Он больше не сможет работать по профессии, никогда не станет тем, кем был до столкновения. Но несмотря на тяжкие травмы, молодые люди сохраняют жизненную энергию. На это мы и рассчитываем. И на вас, на ваше присутствие, на родной язык.

Жена сидит, раскрыв руки, упустившие надежду. Когда ему дали работу шофера в чужой стране, они настроили планов и влезли в долги. Ей хотелось бы оставаться с ним, ухаживать за ним.

Страховой агент долго говорит о деньгах. Женщины слушают с интересом… и стыдом. Нельзя мерить беду деньгами. Но они боятся, что ежемесячные перечисления прекратятся. Молодая жена думает о будущем. Страховки на счастье ей никто никогда не давал. Она рано научилась мириться с неизвестностью. После падения режима пришли свобода и нужда. Границы открылись, а местный автозавод закрылся.

Те, кто, как эти женщины, умеют укрощать чувства и мысли, не заставляют меня приводить в порядок их речь при переводе.