Небо без звезд

Тело разрывалось от боли, а удары все сыпались. Его никогда прежде так не избивали, да еще не кто-нибудь, а родной дед. Марцелл не мог вздохнуть. Не мог собраться с мыслями. Он сумел только прикрыть голову руками и подтянуть колени, защищая живот.

– Что же ты не дашь мне сдачи? – заорал дед. – Ну же, Марцелл, хоть раз в жизни докажи, что ты не слабак! Докажи, что не похож на отца!

Но Марцелл не мог драться с этим человеком. Генерал был слишком силен, а Марцелл слишком робок. Он не боец. Никогда не был бойцом. И потому никогда не станет настоящим офицером Министерства, каким хочет видеть его дед.

В глазах у него стояли слезы.

Дед сказал правду.

Он слабак.

Он глупец и ничтожество.

Удар по голове, погрузивший его в темноту, Марцелл воспринял едва ли не с облегчением.

Глава 63 Шатин

Фрик их побери! Шатин металась по машинному залу Седьмого трюма, проклиная все и вся на этой забытой Солнцами планете.

Ну почему она не связалась с Лимьером сразу, как только увидела вчера скрывающегося под полом Леграна?

Да потому что дура, почему же еще!

И не от большого ума решила сперва дойти до полицейского управления, поговорить с Шакалем. А теперь Жан Легран у ее родителей, и награда достанется им. Двадцать тысяч ларгов!

Шатин ломала голову: как им удалось захватить беглеца? Куда направлялся Лимьер, говоря с ней? Судя по пейзажам, мелькавшим за окном его машины, он находился за городом.

Оно и понятно. Родители никогда не допустили бы инспектора на старый заброшенный «Грот». В святую святых «Клошаров». К тому же вполне вероятно, что они все провернули сами, не предупредив остальных членов банды. Отец вполне мог обойтись без Клака, Эркюля и прочих ненадежных дружков. Первым правилом «Клошаров» было: никогда не доверяй своим.

Фрик! Фрик! Фрик!

Шатин по-прежнему бессильно металась от стены к стене.

Должно быть, отец увидел седого великана вчера на Зыбуне. Узнал в нем Жана Леграна и, ясное дело, вспомнил про обещанную награду. Как же не вспомнить?

Верно сказал инспектор Лимьер. Все Ренары одинаковы.

Да, теперь – все.

Шатин остановилась: вернулась страшная тяжесть в груди, угрожавшая раздавить ее насмерть. Из всей их семьи одна лишь Азель была честной. Только она не погналась бы за этой наградой. Ей было не до того – она прилежно работала на фабрике и копила новые очки для Восхождения. Она бы, наверное, и не узнала того мужчину, что увел когда-то Мадлен.

А вот Шатин никогда его не забудет.

И никогда не забудет ее.

Негодную глазастую побирушку, которая убила ее брата. А много лет спустя вдобавок еще и пленила сердце Марцелла. И прямо сейчас она, может быть, с ним: утешает, гладит по голове, уговаривает забыть коварную Шатин и попробовать на вкус ее губы.

А он и рад! Еще бы, она ведь красавица, вся из себя такая чистенькая и…

Тут по металлу пола заскребла решетка, и в узкое отверстие – легка на помине! – протиснулась та самая девушка. Шатин поспешно нырнула за ржавую подпорку, чтобы не попадаться ей на глаза.

Мадлен – или Алуэтт, какая к фрикам разница! – аккуратно вернула решетку на место и быстро зашагала по коридору. Глядя на нее, Шатин дивилась перемене. И дело было не только в новом сером плаще с двойным рядом пуговиц, на зависть теплом, с высоким воротом. И не в сапогах по колено, сменившим ее нелепые туфельки. Нет, что-то переменилось в самой девушке. В том, как она держалась, в ее походке.

В ней появилась уверенность. Целеустремленность. Решимость.

И Шатин тотчас прониклась подозрениями.

Выглянув из-за угла, она убедилась, что девушка решительно направляется к выходу из трюма.

Шатин покусала нижнюю губу.

Она понятия не имела, где держат Леграна ее родители.

А эта девушка явно знала, куда идет.

Шатин, выскользнув из машинного зала, снова окунулась в тени Трюмов. Вернулась туда, где ей самое место.

Проследив дочь Леграна через Пятый и Шестой трюмы, она уже не сомневалась, куда та держит путь. Туда, куда самой Шатин идти вовсе не хотелось.

Так и не замеченная, она отстала, когда Алуэтт приблизилась к гигантскому зловещему кубу полицейского управления. Замедлив шаг у стоянки мото, Алуэтт подняла голову к черной стене, словно решая, входить или не входить.

Вот куда она собралась? В полицию?

И тут девушка вытащила из кармана плаща что-то желтоватое, как старая яичная скорлупа. Алуэтт развернула эту штуковину, как разворачивают телекомы, только это был вовсе не телеком. Это походило на бумагу.

Шатин чуть подалась вперед из тени, хотя и держалась поближе к стене. Подобравшись на несколько шагов ближе, она прищурилась, вглядываясь в листок. Это не походило на Забытую Речь. Нет, там была какая-то картинка. Нарисована наспех, видимо от руки. Шатин разглядела что-то узкое и длинное, с плавным изгибом снизу.

«Очень интересно. Неужели это?..»

Но она не успела как следует обдумать свою догадку, потому что Алуэтт подошла к одному из двух оставленных на стоянке полицейских мото, распахнула плащ и достала странный инструмент из-за еще более странного пояса, охватывавшего ее талию.