Небо и грозы Электрет

Господин Доусон лежал на полу в неудобной позе, раскинув ноги и вытянув одну руку, будто пытался в последний момент до чего-то дотянуться. Вокруг головы растекалась уже подсыхающая лужа, тускло поблескивающая маслянистым алым.

Едва светящаяся газовая лампа, почему-то стоявшая на полу, не скрывала очевидного.

Господин Доусон был непоправимо, бесповоротно мертв.

Несколько секунд Фелисия просто пялилась на тело в ступоре. Разум был чист и пустынен, ни паники, вроде положенной по такому поводу, ни ужаса, ни истерики не наблюдалось.

Подняв наконец глаза от завораживающего блеска крови, девушка обвела взглядом подсобку. На полках стояли ровными рядами книги, но скорее из категории товара – пустые ежедневники, красиво оправленные кулинарные талмуды, стопки конвертов и писчей бумаги в упаковках. Доусон торговал не только химией.

– Надо посмотреть в торговом зале! – осенило Фелисию. Она сама удивлялась своему хладнокровию. Очевидно, шок подействовал.

Тереган молча последовал за ней, аккуратно переступив растекающуюся жидкость.

В зале было темно и мрачно. Не желая привлекать внимания прохожих, девушка не стала зажигать свет. Наощупь пошарила под конторкой, приоткрыла ящик кассы. Он не был заперт, и поддался сразу.

Денег внутри не оказалось. Похоже, бедняге Доусону не повезло нарваться на грабителей.

Бухгалтерских книг тоже не было.

– Не может быть такого, чтобы он не вёл записи. Должны быть хотя бы чеки! – пробормотала инженер, перерывая ящики конторки. Потёрла безотчетно виски – голова болела все сильнее.

Вообще-то, она заболела почти сразу же, как они зашли в лавку.

Под ногами что-то захрустело. Фелисия отошла на шаг от конторки, пытаясь в темноте разглядеть, что там шуршит. Мелкая бумажная крошка, в которую превратились деловые записи Доусона, ровным слоем покрывали пол. Девушка присела на корточки, пытаясь собрать кусочки вместе и понимая, что это бесполезно. Нужна целая команда экспертов, и хорошее освещение. Придётся предоставить это Торвину.

Голова кружилась уже просто невыносимо, виски сдавливало будто клещами. Как во сне, она припомнила первую заповедь отца по работе с взрывчатыми веществами.

Газ скапливается под потолком.

Поэтому до сих пор они целы – газовая лампа стояла на полу, туда газ еще не дотёк.

Зажужжали на стене часы.

Горняки выехали, поскрипывая старыми шарнирами.

Фелисия наконец связала в одно странный запах, кружащуюся голову и собственные нехорошие предчувствия.

– Бежим! – завизжала она дурным голосом.

Не иначе, от шока, Тереган вместо того, чтобы спасаться в задней комнате, выбил ногой замок на стеклянной входной двери магазина. Схватив за руку Фелисию, он рванул на выход, не обращая внимания на мелкие осколки. Девушка еле успела перепрыгнуть через порог, и споткнулась, зацепившись подолом.

Эшемин свои спонтанным решением спас им обоим жизнь. Скрыться в переулке они бы не успели. Их бы просто размозжило о противоположную стену.

А из лавки, довольно даже нежно, всего лишь вынесло взрывной волной.

Высекшие невидимые глазу искры молоточки горняков подожгли густо распространившийся по лавке топливный газ.

Фелисия почти не почувствовала взрыва. Взрывная волна оглушила ее, практически отключив сознание.

Их обоих приподняло в воздух, пронесло пару метров и впечатало в ребристые булыжники мостовой. В ушах звенело, голова все ещё кружилась от хорошей дозы ядовитого вещества. Сверху на девушку рухнуло тяжелое тело Терегана, с размаху впечатав ее головой в камни. Будто та недостаточно болела и без этого.

Осыпаемый пеплом, осколками стекла и непонятными ошмётками и обрывками, Тереган мог думать только об одном.

В запале опасной ситуации он, не подумав, схватил ее за руку. За обнаженную кожу.

И она до сих пор жива.

Фелисия с трудом пошевелилась. Отчасти все еще оглушенная взрывом, а больше придавленная всем немалым весом эшемина. Приоткрыв глаза, она наткнулась на пристальный серый взгляд и уже не смогла отвернуться. Будто загипнотизированная, она смотрела, как Тереган склоняется к ней все ближе, пока их лица не разделяло лишь смешивающееся дыхание.

Позади них сыпался дождь из горящих бумаг и щепок. Что-то, возможно, попадало и на него, но эшемин сейчас не заметил бы, даже загорись его собственный плащ.

– Мама, а что они делают? Злой дядя эшемин ее есть будет? – раздался внезапно детский голос. На шум взрыва начали собираться любопытствующие соседи. Скоро приедет полиция, и объяснять рядовым ее сотрудникам, почему лавка взорвалась, именно когда они были внутри, и кто именно, если не они, убил ее хозяина, не хотелось вовсе. Лучше быстро добраться до столицы и изложить все лично Торвину. Пусть сам разбирается.

Фелисия спихнула с себя все еще странно глядящего на неё Терегана, оправила платье, насколько возможно, учитывая, что с одной стороны оно подгорело, и увлекла эшемина за собой, бросив прощальный взгляд на то место, где только недавно общалась с живым и здоровым хозяином лавки.

Дело становилось все кровавее. Сначала приносимые в жертву звери, теперь человек. Что будет дальше?