Небо молчаливое

– Мм… – протянула гадалка, – не совсем. Моему учителю стало сильно хуже. Мы бы не смогли перевести его через звёзды.

– Он умер? – угадал Константин. Ведьма быстро кивнула, её белое лицо сделалось ещё бледнее. «Жуть», – подумал Константин. – И они улетели, а ты осталась с ним?

– Нет. И не жалей меня. А когда мой учитель умирал, я убежала бить татуировку. Эту, – она медленно-медленно точно кукла шарнирная подняла левую руку. – Красивая? Мне вот очень нравится, – поиграла пальцами и тут же спрятала руку под стол. – Верна то ещё местечко. Скоро сам почувствуешь, капитан.

– Прости. – Ничего другого на ум не приходило. Ведьма отвернулась. Что ей его слова? – Думаешь, я не смогу быть капитаном? Не справлюсь?

– Думаю, ты здесь ни к месту. Думаю Луи… – она вздохнула.

– Я был генералом. Я умею управляться с самолётами и с дирижаблем смогу. Я вообще-то…

– Мальчик, – прыснула ведьма.

«Мальчик!» – вспыхнул Константин, но вслух возразить не успел.

– Ты был символом. Посмотри на себя, – она вытянула руку, всей ладонью указывая то ли на него, то ли на стену. А рука такая тонкая и белая, точно бескровная, точно лист бумаги, а не живая плоть и вся в татуировках. Жуть. – Ты такой красивый. Высокий вон, кудрявый, плечи широкие. Такого хорошо на фоне флага снимать. – Под её взглядом он, напротив, чувствовал себя маленьким и бестолковым. Ведьма медленно опустила руку. – Тебя использовали и вышвырнули. Это же Тирха. – Морщится. Глумится. Ведьма, чёртова. – В двадцать лет не становятся во главе армии.

– Но… – начал было герой героев. Ему вообще-то почти двадцать пять. Да хоть сто двадцать пять! Будто это её переубедит.

– Ну? – хмыкнула она, глумливо скалясь.

– Ведьма, – бросил Константин и встал, так и не притронувшись к чаю.

II

– Привет, док! – Луи медленно-медленно, точно кот, крался в рубку. Доктор, ссутулившись, сидел в пилотском кресле. Оборачиваться он не спешил. И Луи даже хватило времени чтобы выдохнуть и вдохнуть, и споткнуться о приоткрытый люк, и замереть в шаге от кресла, в полуметре от докторской макушки. Сколько же усилий ему понадобилось, чтобы не сорваться с места, не сбежать, не запереться в собственной каюте и руку не тянуть к докторским дредам, собранным в плотный пучок на затылке, так и хочется…

– Ну и зачем, расскажи мне, ты это сделал, а Луис?

Кресло повернулось, и доктор уставился на него, благо, сегодня он был в очках, так чуть легче. Чуть-чуть совсем. Совсем.

Луи вздрогнул, Луи отшатнулся, Луи открыл рот, вздохнул и глянул на Фета так виновато, как только мог. Казаться невинным, казаться маленьким, казаться… Казаться Луи умел. Но Фет всё видел и чуял ложь, не хуже ловчей.

– Затем, – надулся Луи. – Затем, что нам нужен капитан. А ему был нужен корабль. И он спас меня от… – Об этом упоминать не хотелось, об этом… Фет разозлится. И Эмма просила не говорить ему о делах. Не рассказывать, что он по старой памяти покупает и перепродаёт кое-какие товары. Что среди ящиков с картошкой от станции к станции Небо возит контрабанду.

– Боже триединый! – вздохнул Фет. – Что с тобой опять приключилось? Законники? – Он встал. Корабль шёл ровно, Луи успел это отметить, пока отворачивался, пока смотрел вскользь докторова плеча на мелькающие дисплеи…

– Нет, придурок какой-то, – понурился Луи. – А Константин!.. – он сглотнул. Ведь доктор вдруг поднял руку, вдруг взял его за подбородок, заставляя смотреть вверх.

– Нос вроде цел, – Фет хмыкнул. – Голова не кружиться? Огрести не успел?

– Нет.

Прохладные докторские пальцы легонько погладили его по щеке. И Луи замер. Луи замер. Замер. Только бы не спугнуть. Но Фет отпустил его так же быстро, так же мягко и снова сел и повернулся полубоком, чтобы всё-таки видеть дисплеи.

– И хорошо. Боже, – покачал головой доктор. – Боже. В следующий раз одного не пущу, – проворчал он.

– Вот ещё! – возмутился Луи. И стало славно, стало тепло-тепло. И доктор, доктор кажется смотрел на него если не с нежностью, то почти. Может представить, что так. Можно ведь? Можно? – А капитан, – начал он, чтобы не думать. Если ведь думать, можно такое надумать. Это можно. Луи вздохнул. – Капитан, он хороший. Правда, Фет. Он был военным в том мире, – Луи указал пальцем на потолок. – И сказал, что умеет летать. И так нам не пришлось врать и платить за документы. Ну почти… – Кое-что за документы Луи отдал заранее, иначе бы просто их и регистрировать не стали, да и процесс черт знает на сколько бы растянулся. – И платить ему не нужно.

– Как ты это провернул? – не понял доктор.

– Он и не спрашивал о плате. Ему нужно было укрыться от законников. Нет, он не беглый! Не беглый! Он просто отказался служить.

– Ещё лучше, – вздохнул доктор. – Ещё лучше.

– Но Эмме правда нужна помощь. И нам нужна. А ему мы нужны. Фет! Меня же приняли! Приняли. Вы… вы… И не бурчи. Ты добрый.

– Добрый. Добрее некуда.

– Ну Фет!