Небо над Ораном (ЛП)

Самолет миновал «Мерседес» и Райли смог разглядеть в иллюминатор Джека Алькантару, отчаянно управляющего рулем, и Марко Маровича на сиденье рядом с ним с самодовольным видом. На задних сиденьях смуглая кожа одного и длинные черные волосы другой явно выдавали Сезара и Жюли.

Выражение озабоченности и гордости появилось на лице Алекса одновременно.

Громадная машина приблизилась метров на двадцать к хвостовой части самолета, но вскоре сдвоенные шестицилиндровые двухсотсильные двигатели биплана взяли верх над восьмицилиндровым двухсотсильным двигателем «мерседеса».

Понимая, что они не догонят самолет, Марко встал, держа в руках пистолет-пулемет «Томсон», и, ни секунды не раздумывая, начал стрелять.

— Они открыли огонь! — насторожился один из головорезов, выглянув в иллюминатор. — Стреляют по двигателям!

— Так стреляйте в ответ, идиоты! — рявкнула Ноэми с покрасневшим от гнева лицом.

Звероподобный охранник Райли вытащил «Смит и Вессон» 44-го калибра, открыл дверь самолета и направил ствол на преследовавшую их машину. Оглушительный звук выстрела прогремел в пассажирском салоне как пушечный залп.

Алекс понял, что если одна из этих пуль, предназначенных для охоты на медведя, поразит кого-либо из его команды, она разорвет его в клочья, а  попадание в двигатель «мерседеса» его остановит. И недолго думая, он вскочил со своего места и бросился на охранника всей массой.

Наемный убийца Марча услышал предупреждение за долю секунды до того, как Райли бросился на него взбесившимся быком, и успел только повернуть голову. Даже со скованными наручниками инерции восьмидесятипятикилограммового веса Райли было достаточно, чтобы вытолкнуть того через открытую дверь. В момент падения бедняга бросил на Алекса недоверчивый взгляд, как бы не в состоянии поверить, что это происходит с ним.

Райли увидел, как тело охранника отскакивает от земли на скорости более шестидесяти миль в час и, безвольно катясь, исчезает в поднятом машинами облаке пыли.

— Capitaine! —  завизжала Жюли, ее голос едва слышный из-за шума двигателей. — Capitaine!

Она встала в машине во весь рост и произнесла что-то еще, чего он не смог понять; но тут же он ясно услышал позади себя мужской голос, кричащий:

— Ты убил его, ублюдок! Ты его убил!

По иронии судьбы, теперь из открытой двери высовывался Райли, и другой головорез бросился на него, готовый уготовить тому ту же участь, что постигла его злополучного товарища.

К счастью, у капитана «Пингаррона» была дополнительная секунда, которой не было у его жертвы, и он сделал единственное, что мог придумать, чтобы избежать толчка: прыгнул сам.

На такой скорости напор ветра чуть не сбросил его на землю, но он, протянув скованные руки, сумел ухватиться за одну из стальных тросовых растяжек, которые соединяли нижнее и верхнее крылья.

Сражаясь с ураганом, поднятым пропеллером, который находился менее чем в двух метрах от его головы, ему удалось встать на колени на крыле, когда головорез появился в просвете двери с пистолетом, готовым к выстрелу.

Но тут через фюзеляж прошла очередь свинцовых пуль «томпсона», оставив цепочку попаданий очень близко к двери. Алекс с дикими глазами — пули просвистели в дюйме от его уха — резко развернулся и увидел широкую ухмылку Маровича: ни намека на извинения, югослав прекрасно проводил время.

Краем глаза Райли заметил, что головорез снова появился в дверном проеме, стараясь чрезмерно не высовываться. Опасаясь, что Марко снова выстрелит в него, он уперся правой ногой о крыло и левой ногой ударил по двери. Та закрылась, ударив мужчину в предплечье. Он вскрикнул от боли, уронил пистолет и упал навзничь в самолет, вероятно, со сломанным запястьем.

Райли слышал хор возбужденных криков своей команды, но они оборвались, когда грохот рулежки по взлетной полосе внезапно исчез.

Колеса оторвались от грунта. Они взлетали.

— Прыгай! — крикнул Сезар. — Прыгай!

В сознании Алекса возник образ человека, которого он вытолкнул в дверь, и он не собирался ему подражать. Даже выживи он чудом при падении, то наверняка останется калекой на всю жизнь, а это не входило в его планы.

— Хрен я буду прыгать! — ответил он, сомневаясь, что его услышат.

На мгновение он подумал о том, чтобы дождаться, когда самолет достигнет конца взлетной полосы, заканчивавшейся почти у самой береговой линии. Но тут же он вспомнил, что здесь был крутой берег со скалами высотой в десятки метров. Даже падение в воду было бы смертельным.

Самолет был уже на высоте более метра от земли и продолжал медленно, но верно набирать высоту, накренившись так, что внешний край крыла, на котором находился Алекс, приподнялся вверх.

«Из огня да в полымя», — сказал он себе, и сумел встать на нижнее крыло, причем его голова коснулась верхнего. Это было не самым трудным; сложнее было перебираться от одной растяжки к другой со скованными руками, в то время как ветер хлестал его на скорости более ста километров в час.