Небо нас ненавидит

— Переступить через записанное бессильны даже боги. В этом могущества Слова.

— Даже так. У нас, на севере, словам не особенно верят.

— Не удивительно. Ведь язык богов у вас забыт… Так, уже готово.

Он наклонился в купель и достал оттуда металлический лоток с какими-то деревянными штампиками. Даже в неверном свете окошечек Квендульф разглядел, что краска под штампиками ярко-красная, словно свежая кровь.

— У тебя есть вопросы.

— Я подумаю.

— Задавай сейчас. У тебя нет времени.

— Разве в рабстве времени будет недостаточно.

— Когда ты станешь рабом, у тебя уже не будет мыслей и вопросов.

— Тогда какой смысл спрашивать? Всё равно мне ответы уже ни к чему.

— Истина — вот единственный смысл.

Квендульф задумался. Потом поднялся, гремя оковами — и бросился бежать прочь, к воротам со львами..

Привратник только хмыкнул ему вслед.

Он бежал через зал, мимо колонн, и под белыми перекладинами солнечного света..

Каждая колонна была вырезана по-своему, среди них не было двух одинаковых. Это он уже усвоил. Но солнечные полосы над головой были куда удивительней.

Как же ровно они висят! Мы столько уже разговариваем, а они даже не шевельнулись. Как если бы солнце замерло посреди неба… и ничего бы больше не двигалось, ничего.

Он пытался считать эти перекладины, но на пятидесятой сбился со счёта. Повернул голову, уверенный, что он уж точно должен был достигнуть кованых ворот — и обнаружил, что по прежнему лежит у подножья статуи, а сверху на него насмешливо взирает привратник.

— A-lu-lu! — воскликнул Арад-Нинкилим на языке богов — и добавил уже на обычном:- Многие пытались сбежать, но ни у кого не вышло. Таков закон этого места. Таково его Cлово!

Квендульв хотел расплакаться от обиды. Но не смог — слёзы закончились ещё на реке. Он просто повалился на спину и так и лежал с раскинутыми руками.

— Что же мне теперь делать? — спросил он, глядя во мрак, скрывающий потолок.

— Задай вопрос.

— Вопрос, значит…

Квендульф закрыл глаза и попытался придумать вопрос похитрее. Чтобы у этих колдунов из священного города ответа не нашлось, чтобы его не было н в одной из колдовских книг из проклятой библиотеки.

Он ничего не смог придумать. Нужный вопрос сам расцвёл перед его глазами.

Квендульф разлепил веки. Теперь он был готов даже к смерти.

— У меня есть вопрос.

— Задавай.

— Что за существо — огненная птица. Что она может, и зачем появляется?

Ответом ему было молчание.

Квендульф уже предположил, что Арад-Нинкилим его обманул. И даже смирился с этим. Северянин и сам бы тысячу раз подумал, прежде чем выполнять обещание, которое дал врагу.

Но тут он увидел тонкое и смуглое лицо Арад-Нинкилима совсем близко. Так близко, что можно и укусить.

Юный привратник сбежал с возвышения и тряс теперь его за плечи.

— Что ты сказал? — говорил он. — Откуда у тебя такие вопросы.

— Ты что, — Гендальф попытался улыбнуться? Ответа не знаешь? Не знаешь ответа и уже обделался? Несерьёзно, маленький жрец, несерьёзно…

— Повтори, что ты сказал! Повтори свой вопрос! Немедленно повтори!

— Я просто спросил, что такое огненная птица?

Арад-Нинкиилим чуть не задохнулся от нахлынувших чувств.

— Ты… видел огненную птицу?!

— Видел?.. — Квенудльф почти рассмеялся. — Да я её пополам разрубил!

Глава 19. Пылающий холм

34. Ладислав, барон Томирский

Олессы больше нет. Она умерла. И смерть снизошла до неё не сразу, очень не сразу.

Сколько бы он не думал об этом — всё равно такая мысль не укладывалась в голове.

А где-то рядом беседовали два голоса.

— Эти зелёные дети, — голос Мирона сделал паузу, подбирая слова, — Они настоящие! Я и не подозревал, что это серьёзно. Думал, это волки коров воруют. Зелёные дети… Они же только в сказках бывает.

— Теперь ты знаешь, — отозвался голос Гервёр, — что сказка всегда рядом.

Ладислав открыл глаза и поднялся. Спохватился и поднял оружие.

Он по прежнему был на каменной платформе посередине болот. Рядом — Гервёр и оруженосец Милон. За спиной, куда он не решается посмотреть, — теперь уже мёртвая Олесса. Над головой — низкое ненастное небо.

Если посмотреть влево, то увидишь заболоченую прогалину, а посередине — трёх лошадей. Рядом — короткое копьё, пригвоздившее к земле теперь уже мёртвого зелёного ребёнка. Когда маленький отряд будет выбираться обратно, оно послужит ориентиром.

— Их очень много, — заметила Гервёр, — Даже я думала, что их будет меньше. Нам нужно больше верных

— Нам нужно сломать, — произнёс юный барон, словно в забытии, — Сломать этот проклятый алтарь и разборасить камни. Они не должны быть вместе. Не должны! В пыль эти камни!!!

Он схватился за один из камней, потянул его вперёд, назад — но тот даже не шевельнулся.

Ладислав замер, тупо глядя на неподвижную глыбу.

Но что это? Фырканье, ржание, топот. Лошади, которые только что спокойно дожидались хозяев, сорвались с места и скачут прочь, в сторону тракта, по которому они ехали.

Кто же их спугнул?

Известно, кто. Зелёные дети. Кто ж ещё мог это сделать.