Небо памяти. Творческая биография поэта

19 января. На шоссе Радом – Опочно десятки разбитых немецких машин, штабных, грузовых, легковых. Кровавые мерзлые тряпки. В кюветах и рядом, на поле, валяются обезображенные трупы с задранными к небу головами и окровавленными лицами. Здесь работали наши танки…

20 января. Опочно. Чудом отыскался «Студебеккер» с продовольствием. Только собрались ужинать, эскадрон немецких кавалеристов ворвался в город и рванул на нашу улицу. Мы, однако, не растерялись и, развернув пулеметы, ударили вдоль улицы. Немцы повернули обратно.

23 января. Ночью проехали по окраинам Варшавы[72].

С конца февраля разведчики стояли в городе Мендзыхуде. И только 13 апреля они двинулись к городу Ландсбергу. Не доезжая Шверина, встретили указатель с надписью: «Здесь была граница Германии».

Утром 16 апреля бойцов разбудил гул канонады. Началось сражение, которое положило конец Второй мировой войне – битва за Берлин. Разведчики с трудом пробивались по автостраде Варшава – Берлин, сплошь забитой военной техникой, и никак не могли добраться до передовой, откатывающейся к столице Германии. Догнав передовые части, разведчики действовали вместе с пехотой, по ночам добывая языков, а днем посменно ведя наблюдение за противником. В конце апреля бойцы получили приказ прорваться в городок Вернойхен и захватить локаторную установку. Теперь они передислоцировались в Ораниенбаум к северу от Берлина. По ночам слышалась канонада. На юге стояло дымное зарево.

30 апреля разведчики получили приказ двигаться в город Штраусберг, где располагался штаб фронта.

«У нас было двойственное чувство, – вспоминал Самойлов. – Желание участвовать в последнем победном сражении, чувство победы и – с другой стороны – естественное стремление дожить до этой победы, поскольку она так уже близка, и столько до нее пройдено, и так она выстрадана, – естественное стремление сохраниться и не погибнуть в последние часы огромной битвы»[73].

2 мая солдаты узнали, что Берлин пал. В Штраусберге было тихо, город почти опустел.

7 мая под утро прошел слух, что «объявлена Победа». Бойцы выскочили на улицу и принялись стрелять в воздух. Из штаба фронта сообщили, что «Победа еще не объявлена».

8 мая о Победе оповестило английское радио. Ликование вспыхнуло вновь…

9 мая 1945 года, когда штабной офицер «официально» сообщил, что Германия капитулировала, разведчики достреляли оставшиеся патроны и выпили за Победу.

Война окончилась.

«По серым дорогам, по дикой жаре…»

Левитанский рассказывал, что 53-ю армию должны были передислоцировать в теплую и спокойную Одессу. Однако высшее руководство решило иначе. В результате Левитанский оказался в Монголии на «маленькой войне» (так он говорил) с Японией.

В июне 1945 года подразделения 53-й армии по железной дороге отправили в Монголию. Состав проследовал по маршруту Прага – Варшава – Минск – Москва и далее на восток, всего сорок суток пути. Остановки поезд делал только ночью.

В середине июля в городе Чойбалсан была сосредоточена группировка советских войск, в том числе и подразделения 53-й армии.

«Маньчжурский поход» – заключительный поэтический цикл в книге Левитанского «Солдатская дорога» с многочисленными топографическими именами, отражающими реальный маршрут наших войск, пролегавший по той местности. Кроме топонимов – Керулен-река, Большой Хинган, город Фусин и других, в текстах немало и важных бытовых подробностей с ценной информацией о военных буднях на экзотическом Востоке.

…В начале августа 53-я армия была включена в Забайкальский фронт, которому предстояло участие в Хингано-Мукденской операции. Задача войсковых соединений фронта выглядела так: форсированным маршем пройти территорию Монголии, потом – пустыню Гоби, преодолеть хребет Большой Хинган и выйти в тыл Квантунской армии. Японцы считали, что такой переход невозможен.

Марш, начавшийся 20 июля, был крайне тяжелым. Мемуарист пишет: «Неласково встретила воинов мертвая, раскаленная пустыня. С каждым днем все глубже и глубже вторгались гвардейцы в безлюдное, унылое пространство монгольской безводной степи. Она удивила людей своей бескрайностью, казалось, ей не было конца. Ни деревца, ни травинки, кругом раскаленный песок, а над головой – нещадно палящее солнце. Ночью же температура была минусовой»[74].