Небо в фальшивых алмазах

– Правильно, ты сама ответила на свой вопрос. Секретарши, массажистки, медсестры – все они остаются наедине со своими шефами и пациентами, так принято. Никто слова не скажет, если массажистка будет делать массаж за закрытыми дверями, или медсестра, чтобы сделать пациенту укол, попросит выйти из кабинета посторонних. Но Ада Семеновна не была ни секретаршей, ни массажисткой, ни медсестрой. Стало быть, Крошину ее посещать резона не было. Значит, чтобы не дать ход сплетням, свидания следовало тщательно скрывать, что, собственно, любовники и делали.

– Не буду спорить, – сдалась Алина. – А чем тебе второй вариант не нравится?

– Девочка выжила, а потом столько лет искала свою мамочку? Что же тогда получается, дочь убила свою мать?

– Не убила, а… взволновала. Престарелая дама, не выдержав нечаянной радости, умерла.

– Как в сказке, – я посмотрела на Алину. Только в ее голову мог прийти весь этот бред с дочуркой. Хотя… – Нет, и эта версия мне не нравится, – призналась я.

– Тебе не угодишь, – пробурчала Алина.

– Да я-то здесь при чем? Выходит, что теперь мы будем не убийцу искать, а двоюродную сестру Кружилина?

– А что здесь плохого? Найдем, он обрадуется сестренке и вернет мои денежки.

– И где ты ее искать собираешься? Слишком много воды утекло с тех пор. В пыльных папках роддомовского архива будешь рыться? Мы даже не знаем, в каком году рожала Ада Семеновна. Вряд ли она назвала Ольге Наумовне точную дату родов.

– И то верно, – озадачено наморщила лоб Алина. – Но безвыходных ситуаций нет. У меня есть два варианта.

– Опять два? Слава богу, что не больше.

– Да, два, зато каких! Первый вариант – надо будет посмотреть в трудовой книжке, в какой организации работала Ада Семеновна, когда ей было приблизительно сорок лет, найти ее сотрудников, наверняка среди них были приглашенные на банкет, и спросить, в каком году Иволгина ходила в интересном положении. Зная дату или хотя бы месяц и год, уже можно лезть в архив.

Я кивнула. Неплохой вариант.

– Второй вариант сбережет нам кучу времени – надо подъехать к вдове Крошина. Хотелось бы, чтобы она была жива и при твердой памяти.

– С ума сошла! Кости Леонида Крошина уже давно в земле сгнили, а ты решила вдове открыть глаза на мужнины проделки?

– Вот здесь ты не права! Допускаю, что подчиненные Крошина не догадывались о том, что у их шефа имеется любовница, но жена наверняка знала о существовании соперницы. Женщина сердцем чувствует, когда ее семейное счастье под угрозой.

– Но столько лет прошло! Почему вдруг она решится с тобой откровенничать? И как ты с ней вообще собираешься встретиться? Извини, Алина, но на визит к вдове бывшего первого секретаря горкома ты можешь напроситься только в одном случае, если та обрела покой на кладбище. Туда пускают всех, даже не спросив, к кому идешь.

– Была бы она жива, а как к ней попасть, я придумаю, – Алина вздернула нос и снисходительно на меня посмотрела.

Ох уж эта Алина! Во-первых, мне не нравится, когда на меня так смотрят. Не спорю, она мыслит нестандартно, может придумать такое, что другому и в голову не придет. Но это не значит, что мои мыслительные способности намного ниже ее! А во-вторых, что она надумала?! Зачем тревожить покой бедной женщины? Неужели кому-то приятно, даже по прошествии стольких лет, выслушивать истории об изменах мужа? Нет, в этом деле я Алине помощник.

– Если уж ты решила идти к Крошиной, ступай без меня. У меня гость в доме, сегодня суббота, и вообще мне пора. Засиделись мы, – сказала я и посмотрела на часы.

По большому счету я давно должна была переделать все, о чем наврала Олегу, и вернуться домой. Теперь он меня будет упрекать в негостеприимности и в том, что ему стыдно перед другом за жену, которой по субботам нет дома. С присущим ему занудством он будет ныть, что хорошие жены так поступать не должны. В семейных традициях оказать гостю щедрый и радушный прием. Неужели мне трудно было сегодня отказаться от своих грандиозных планов и посидеть дома? И прочее в таком духе.

Я даже представила его лицо, как он на меня посмотрит, когда я заявлюсь в семь вечера. Сейчас на часах двадцать минут седьмого. Когда доберусь, будет семь. Значит, семейной ссоры не миновать. Дело в том, что самый большой недостаток моего мужа заключается в том, что он по своей природе домостроевец.

Олег умный, добрый, щедрый, но видит жену исключительно в роли хранительницы очага. С моей работой он смерился со скрипом, но это отдельная история. А еще он терпеть не может, когда мы с Алиной попадаем в разные криминальные истории, ищем пропавших жен, мужей, воров и, что самое страшное, убийц. Если он случайно узнает, что мы по уши погрязли в очередных розысках, то разбор полетов обеспечен по полной программе. Он так сердится, что готов посадить меня на цепь, мотивируя свое поведение тем, что волнуется за меня и в моих же интересах побыть некоторое время прикованной к радиатору. Но цепи в доме нет, зато есть Алина, которая снова и снова толкает меня в омут частных расследований.

– Мне пора, – повторила я.

Меж столиков лавировала Ольга Наумовна.