Небо в Океане

Кукла, которую не стыдно представить своему папаше-бизнесмену, не забыв указать на «знатное» происхождение своей девушки. Коллекционная моделька, которой он хвастался перед своими дебильными дружками. Брелок к его новой машине, которую он любил больше, чем её.

Красивая, идеальная и бесчувственная…вещь. А вещи не любят — ими пользуются. Вот и Тиной пользовались, а она позволяла.

Когда любишь, позволяешь слишком многое. Иногда так много, что потом остаются кровоточащие дыры в груди.

— Блин, у тебя реально болевые рецепторы атрофировались, что ли? — отвлек девушку от печальных мыслей голос Кира. — Как ты вообще с этим смогла ходить? — парень с осуждающим взглядом показал ей два окровавленных осколка, изъятых из пореза на ноге. А Тине вдруг показалось, что он вытащил их из её сердца.

И дышать неожиданно стало легко. Будто что-то отпустило.

Глава 13

Горы — свидетели тысячелетней истории нашего мира. Сколько они видели? Сколько они помнили? Неизвестно…. И в этом была их магия — пугающая, чарующая и величественная, как они сами. Здесь жила сказка. Здесь существовали чудеса и оживали древние легенды.

Втянула в легкие побольше воздуха — свежего, чистого, горного, чувствуя, как что-то меняется внутри меня. Заживает. Срастается.

— Как хорошо, — прикрыла один глаз, разглядывая верхушки можжевеловых деревьев, через которые мозаикой просвечивали лучи красного солнца. Казалось, еще немного, и они вспыхнут.

— Вот видишь, а ты ехать не хотела, — Богдан потрепал меня по волосам.

— Не хотела…

***

Проснувшись сегодня утром, я чувствовала себя не лучше разбитой вазы, которой кто-то сначала со всей дури запустил об стену, а потом, не сильно заморачиваясь, кое-как склеил. Вот и меня разбили — резко, всего двумя словами и крепкими объятиями, не думая о том, что будет со мной потом, не заботясь, каково мне будет целовать, обнимать, смотреть на жениха, когда в ушах звучал совсем другой голос, а перед глазами — лицо с болезненной улыбкой.

Но самым страшным оказалось не это.

Воспоминания можно стереть. Слова — забыть. А человека…

— Никуда я не поеду, — прохныкала, поплотнее заворачиваясь в свой кокон из одеяла. Одна лишь мысль о том, что мне придется провести рядом с Марковым целый день, вселяла в меня настоящий ужас. Да я же умру от остановки сердца, стоит только взглянуть на него!

— Поедешь! — отрезал Бодя. Если еще первые полчаса уговоров он пытался «взять» меня лаской, то теперь перешел к более суровым вариантам.

— Нет! — тоже отрезала я, ныряя с головой под одеяло. Умирать от остановки сердца не очень хотелось.

— Рита, я вчера полдня потратил на подготовку. Купил снаряжение. Забронировал места. Потратил деньги, в конце концов!

— Вот и езжай. Но только без меня.

— С кем, интересно?! Вы все сговорились, что ли?! — резко воскликнул парень, заставляя меня вздрогнуть. — Одни со свидания до сих пор не явились, у второго какая-то онлайн-конференция нарисовалась, а третья… — матрас подо мной прогнулся от тяжести его тела. — Рита, пожалуйста, — жених сжал меня в своих объятиях, — поехали.

— А что… — я нервно сглотнула, стараясь не выдать свое волнение, — Марков тоже не едет?

Богдан притих, покрепче стискивая меня в своих объятиях. Заставляя меня в очередной раз нервничать. В голову, в который раз закралась трусливая мысль, что он всё знает. Знает, но почему-то молчит. Даже о том, о чем, как по мне, стоило поговорить.

Жених больше не спрашивал, где я была прошлой ночью. Не узнавал, почему я плакала. Он просто делал вид, что ничего не произошло. Как и я. Мы оба притворялись, оба врали себе и друг другу.

Бодя шумно выдохнул, утыкаясь лицом мне в плечо и, наконец, ответил:

— Нет. Сказал, что приедет позже вместе с Кириллом и Валькой.

«Тоже не хочет меня лицезреть?» — в душе начала зарождаться робкая надежда, что Марков всё-таки уедет и оставит меня в покое.

— Рита, — позвал меня парень, стягивая с моей головы одеяло.

— Что? — повернулась, напарываясь на его острый, словно скальпель, взгляд.

«Знает», — в тысячный раз пронеслось в моей голове, а паника комом застряла в горле.

— Ничего, — режущий взгляд сменился на более мягкий. — Собирайся, красавица моя, — парень коротко поцеловал меня в лоб и поднялся с постели, — даю десять минут, а потом забираю тебя из спальни в чем есть, — Бодя счастливо улыбнулся, заставив мое сердце дрогнуть.

Я обожала эту улыбку — теплую, лучистую, словно солнце. Эта улыбка стирала прошлое и прогоняла все сомнения, что роем гудели в моей голове. Эта улыбка защищала меня от неба… от Саши.

***

— Спасибо, — тихо прошептала, покрепче обнимая его.

— За что? — Богдан приподнял голову, разглядывая меня.

— За этот день, — просто ответила, потершись щекой об его грудь.

Сегодня Богдан был другим — более внимательным, более чутким и только моим.