Небо в Океане

— Да, спасибо! — на радостях порывисто обняла сестру. — Скажешь маме, что я ушла?

— Скажу, — махнула рукой подобревшая от вина Руднева. — Беги уже к своему Ромео!

— Видишь, я настоящий купидон! — раздался у меня за спиной самодовольный Тинкин голос.

— Это такие маленькие, толстенькие мужики с общипанными крыльями? — послышался насмешливый голос Дениса. — Похожа!

— Ты смертник, убожище!

— Так смертник или убожище?

«Идеальная пара!» — усмехнувшись, подумала я, срываясь на бег.

***

Саша был здесь, стоял на подъездной дорожке ресторана и, запрокинув голову к небу, сосредоточенно разглядывал звезды.

Но на небе не было звезд…

В душе опять поселилась тревога, а во рту появился противный привкус уныния. Однако, я быстро прогнала эти неприятные ощущения, потому что рядом был он — такой красивый, такой родной и только мой! От осознания этого меня мгновенно накрыло волной нежности, и я не смогла сдержать улыбку. Рука смело толкнула дверь, а стук моих каблучков разрезал сырую тишину хмурой ночи.

Саша в тот же миг повернулся на звук, пригвождая меня своим взглядом и заставляя замереть испуганным зверьком, что попал в поле видимости хищника.

Сегодня я была не просто симпатичной девочкой в простом сарафанчике, а «взрослой, красивой девушкой» — как сказала мама (и еще целая туча родственников). И я действительно чувствовала себя так! На мне сейчас красовалось роскошное коктейльное платье с открытой спиной и плечами, на губах алела помада в тон наряду, а темные пряди волос кокетливо выбивались из прически и красиво обрамляли лицо. Однако, несмотря на все это, подлая неуверенность все же смогла поразить мою душу, стоило только посмотреть в глаза цвета неба.

Я, кажется, даже не дышала пока он изучающее осматривал меня — серьезно, осознанно и с болью?

«Причем здесь боль?!»

— Как я тебе? — робко улыбнулась ему, желая стереть эти терзающие эмоции в его глазах.

Вместо ответа парень подошел ближе, огибая меня по дуге, и, когда я уже была готова упасть в обморок от волнения, что успело увеличиться до размеров настоящего тайфуна, подал голос:

— Красотка, — присвистнул Сашка, довольно усмехаясь.

— Я тебя когда-нибудь точно убью, Марков! Честное слово! — вмиг разозлилась на этого негодяя, что едва до сердечного приступа меня не довел.

«Ну, почему он хоть иногда не может быть милым?!» — посетовала про себя.

— Поверь мне, малышка, — Саша обхватил мое лицо руками, — ты и так меня убиваешь, — его губы невесомо задели мои, зажигая теплый огонек внутри. — Пойдем, — он отстранился, крепко сжимая мою ладонь.

— Куда? — чуть разочарованно протянула, так и не дождавшись полноценного поцелуя.

— Провожу тебя, уже поздно, — Сашка зашагал по темной улице, уверенно увлекая меня за собой.

— Ясно, — еще больше расстроилась.

«Я скучала! А он…»

Ночь молчала, как и мы. Саша был напряжен — это чувствовалось в его твердой походке, в рваных выдохах и вдохах, когда он затягивался сигаретным дымом, и в непривычно холодных пальцах, что до боли сжимали мою руку, а сам парень будто и не замечал этого. Однако, я не спешила узнавать, в чем была причина этого «напряжения», обида уже во всю пировала во мне, запуская свои ядовитые побеги как можно глубже.

«Красотка! — передразнила Сашку. — Да мне дядя Боря штук двадцать комплиментов сказал!»

«Он что, по мне совсем не скучал?» — зудела в голове очередная навязчивая идея.

— Как свадьба? — спросил голубоглазый, отвлекая меня от дифирамбов, которые я уже минут пятнадцать мысленно распевала в его честь.

— Отлично! — с поддельным энтузиазмом воскликнула я. — Меня один парень три раза подряд приглашал танцевать! — чуть «омолодила» дядю Борю.

На спину в этот момент упала тяжелая капля дождя, и я невольно поежилась.

— Мне стоит ревновать? — хмыкнул блондин, поворачиваясь лицом ко мне.

Его глаза лукаво блестели, отражая свет уличных фонарей, а на губах затаилась знакомая задорная улыбка.

От этого такого привычного озорства, что словно солнце освещало Сашкино лицо, нежность накрыла меня еще большей волной — теплой, чувственной, пронзающей собой до кончиков пальцев. Эта волна сметала все пустые обиды и предрассудки, оставляя после себя лишь голые чувства — чистые, искренние и сильные. Сильнее них была только жизнь.

— Тебе стоит любить, Саша, — сказала я, делая шаг к нему. Обнаженную спину обожгли новые капли дождя, но они уже не волновали меня. Существовал только он, и больше ничего. — Просто любить, — прошептала в его губы, цепляясь руками за широкие плечи, обтянутые плотной тканью черной рубашки.

— Рита, мне нужно…

— Люби, — перебила я, накрывая его губы поцелуем. А Саша ответил, он не мог не ответить.

Любовь всегда желаннее.

Любовь всегда сильнее.

Любовь всегда берет верх.

А мы терпели поражение, полностью отдаваясь в её власть.