Небо, земля и что-то еще…

Алина осталась наедине с морем. Долго гуляла по каменистому берегу, разглядывая узоры скал, поросших мхом. В сотне метров от берега стоял на рейде длинный сухогруз, дожидавшийся своей очереди в порт. Он казался Алине древним морским чудовищем, застывшим при виде добычи.

Посиделки у костра. Песни под гитару. Шашлыки на исходе лета. Алине казалось, будто каждая песчинка, каждый камушек в этом городе и в его окрестностях несут в себе ту память, от которой ей так хотелось отказаться.

Позже она шла домой, слегка уставшая, но по-своему счастливая. Беспечная прогулка к морю каким-то невероятно положительным образом сказалась на ее настроении. Позвонила Вика. Сказала, что матери стало чуть получше после ночного приступа. На какое-то мгновение Алине показалось, что все не так уж плохо. Быть может, то был пик действия лекарств, что выписал ей лечащий врач. Да какая, собственно, разница? Мы сами ищем в этой жизни противоядие от тоски по прекрасному, и разница между любимым увлечением и, например, таблеточной зависимостью куда прозрачнее, чем может казаться. Ведь ничто не истина.

***

Антон, порой, до боли в области груди ненавидел ее. Алина вызывала в нем полный спектр эмоций, пусть даже она находилась от него за тысячи километров. Магнетизм человеческой души сложно отменить расстояниями.

После телефонного разговора с ней он не находил себе места. Сон, до того державший его в крепких объятьях, растворился, как утренний туман. Кофе не лезло в глотку. Хотелось выпить. В восемь утра. Когда возникает такая потребность, стоит начать беспокоиться. Антон беспокоился. Но не о себе. О ней.

Что мешало ему сесть в машину и проделать путь до ее родного города за день езды? Заливаясь энергетическими напитками, беспрестанно жуя жвачку, смотреть вдаль, ожидая увидеть, наконец, силуэт небольшого городка вдалеке и дорожный знак, который был бы подтверждением удачной поездки.

Сомнения. В очередной раз он не чувствовал уверенности в том, что она будет рада его видеть. Столько раз он ошибался в своих сомнениях, выбирая негативную сторону, выбирая плохие концовки хороших историй. Но он не мог знать, когда, вопреки сложившейся традиции, наступит момент совпадения мышления и реальности ситуации. Когда он, наконец, увидит безразличие в ее глазах. Он боялся этого момента, видел его в своих беспокойных снах. Он был влюблен в нее любовью преданной, но, в то же время, ветреной, туманной, странной. Не менее сильной, коей любовь бывает в романтических фильмах.

Мысли связывались в узлы, так что он не мог написать ни строчки. Сидел за столом, бессильно ругаясь. Думал о том, что, возможно, случится, и о том, чего, возможно, никогда и не было. Он сомневался в каждом слове, которое приходило ему на ум.

Махнув рукой на попытки написать хоть что-то для новой работы, он просмотрел в интернете киноафишу, выбрал фильм по вкусу и отправился в кинотеатр. Он любил ходить в кино в приятном самому себе одиночестве, никогда не брал попкорн и любил пустые залы, где можно было укрыться от всего и вся в приятной темноте. Из жанров предпочитал психологические триллеры. Даже во время просмотра очередного фильма он не старался отдохнуть головой, но впитывал и проникался сюжетными ходами и неожиданными поворотами. Рассчитывал вариации концовок и тяжесть каждого персонажа в общем весе сюжета.

Фильм оказался весьма неплохим. Антон, по правде, не особо сильно вникал в суть. Алина занимала его мысли, будто вирус, поразивший операционную систему компьютера, забирающий всю мощь и все ресурсы. Он буквально видел ее в объятьях другого мужчины, сидящую двумя рядами ниже, и мириться с этим он никак не мог. В положении любовника он не мог рассчитывать на что-то большее, чем слепая вера, но того ему было недостаточно.

Он отчетливо помнил вкус ее губ, чуть сладких (дело в губной помаде, разумеется), нежных. Он помнил ощущение, когда ее язык касался его верхних зубов. Помнил прикосновения ее рук, то возбуждение, что испытывал от одного лишь вида своей любовницы. Прекрасные потоки похоти вливались в его кровь, когда он обнажал ее, аккуратно касаясь губами ее шеи, опускаясь все ниже и ниже. Ему нравилась форма ее груди, чуть вздернутой, будто стремящейся вверх. Он скучал по той легкости, которая, подобно ореолу, окружала Алину. Незаметная, неосязаемая, понятная лишь ему одному легкость души.

Фильм продолжался, а мысли его были уже на пути в другой город. Он хотел сорваться с места, бросить все и вся на произвол(хотя, по большому счету, ничто не держало его в большом городе), сесть в машину и умчаться прочь. Словно улететь на Луну. Лишь бы знать, что она все еще ждет встречи. Ищет встречи. О, как сильно мог разочароваться Антон, поддайся он трепещущему чувству.

Телефонный звонок застал его врасплох. Он как раз собирался вылить из себя золотистого цвета жидкость в писсуар туалета, расположенного в здании кинотеатра. Но, не успев начать, отвлекся на звонок.

Порывшись в кармане куртки, он достал телефон и, взглянув на экран, ответил. Незнакомый номер.

– Алло…