Небожители Севера

Там, в завалах, лежал труп селянина, который все это и устроил. Хотя нет, ещё не труп, — мужчина дышал, пусть и тяжело. Но жить ему оставалось недолго. Гиффард заметил, что грудь его тоже пробита, а из ран хлестала кровь.

Нужно убираться отсюда, пока Райгар, уже знающий от вурдалаков, глазами которых он мог видеть, что произошло, не послал свои отряды за Гиффардом. Либо не прискакал сам. Пошевелив единственной целой рукой, впрочем, без двух пальцев, Старейшина снова застонал от боли. Можно было попытаться позвать Летэ, чтобы тот приказал Райгару не сметь трогать Гиффарда. Но…

Разве не смерти ли хотел Гиффард? Совсем недавно он прибыл из-за Черной Найги, где посетил пару крупных городов вдоль побережья, и пришел к выводу, что он уже все повидал. Люди на юге когда-то казались ему иными, а сам Юг — загадкой. Однако ж на вкус, что северяне, что южане, к сожалению, вышли одинаковыми — со схожими страстями и страхами. Долгая жизнь опостылела для Гиффарда, и он не чувствовал более сладости крови, тяги к приключениям, и — что страшнее всего — желания существовать. А этого Гиффард боялся более всего.

И вот теперь он лежал и ждал смерти, что настигнет его через неделю-другую в какой-то богами забытой деревушке. Кто бы мог подумать… Так кончить свою жизнь! Все-таки, хотелось бы это сделать поприличнее, в окружении родных и близких. Но, по сути, какая разница как умирать, если ты просто жаждешь забвения?

Гиффард вспомнил клятву, данную Филиппу, и отметил, что в принципе, смерть здесь, в этом горном поселении — это хорошая возможность не выполнять данного другу обещания, выставив себя жертвой ситуации. Наследник Филиппа, оказавшийся обыкновенной франтовской пустышкой, не оправдал надежд Гиффарда, которые тот когда-то возлагал на мальчика.

Не то он ожидал увидеть, когда встретил повзрослевшего вампира с невероятно большими амбициями, но не прилагающего никаких усилий, чтобы эти амбиции свершились и воплотились в реальность. Леонардо считал, что за него все должны делать другие.

Гиффард причмокнул, как он это любил делать, и теперь совершенно спокойно погладил обожженные темные бакенбарды с проседью. Вряд ли ему еще представится другой шанс повспоминать как следует, и Гиффард занялся этим увлекательным делом со всем рвением.

Он вспомнил маленькую Йеву, которая была бы несомненно лучше, чем Лео, при выборе в качестве наследника Дара. Но все же… Нет, не то, у нее хороший характер, но этого недостаточно, чтобы быть достойной Старейшиной. И все-таки… Наверное, он не будет извещать Летэ, чтобы тот не передал сведения об этой неприятной ситуации Филиппу. Пусть будет что будет и все рассудит случай! — решил для себя Гиффард и прикрыл веки.

Рядом кто-то закашлялся. Селянин открыл глаза, судорожно вдохнул и, протерев лицо от пыли и крошки, туманным взглядом стал осматриваться по сторонам. А он весьма красив лицом, отметил про себя Гиффард. Конечно, он видел мужчин и покрасивее за свою долгую жизнь, на все же этот был очень даже неплох. Жаль, что помрет в расцвете сил.

— А ты молодец, — произнес Гиффард, поглаживая бакенбарды, а точнее то, что от них осталось. — Удивил… Не ожидал я найти шинозу в крестьянском доме.

Поселянин огляделся и вперился перепуганным взглядом в вампира, который, по его мнению, должен был уже давно умереть от таких ран.

— Да кто ты такой, демон тебя побери? — Человек попытался приподнять балку, у него ничего не получилось, но от попыток это сделать стало только хуже. Из ран еще пуще захлестала толчками кровь.

— Я как раз-таки и есть демон. Или вампир. Всё одно, — ответил Гиффард шутя и улыбнулся с оскалом. А затем с интересом посмотрел на попытки селянина освободиться. — На твоем месте я бы даже не пытался, только помрешь быстрее — слишком много крови потерял.

— Может, это и к лучшему… Мне и так не выжить, но я поступил… поступил правильно, еще и тебя с собой заберу на тот свет.

— Хочу тебя огорчить, твой поступок тяжело назвать правильным. Он иррационален по своей сути. Если бы ты не стал помогать своей старой матери, которой и так осталось жить недолго, то вурдалак бы не разорвал тебе бедро и ты бы спокойно покинул деревню вместе с остальными.

— Это… неправильно… бросать свою семью.

— Надо же, какое врожденное благородство. А что до меня, то полученная мной рана неприятна, но не смертельна. Через сезон буду как новенький, с руками и ногами. Однако…

Гиффард задумчиво посмотрел на небо и пригладил единственной рукой обожженные бакенбарды. Сейчас как никогда ему захотелось высказаться, и единственным слушателем стал этот умирающий поселянин.

— Однако судьба сыграла со мной злую шутку… Я сейчас в землях врага, который благодаря вурдалакам уже знает, что в деревне что-то произошло. И наверняка уже отправил из Офуртгоса отряды. Как только они обнаружат меня, беспомощного и неспособного защищаться, их хозяин очень быстро будет здесь и оборвет мою жизнь. А на одной руке я, увы, далеко не уползу, ищейки найдут меня очень легко.