Нечаянное счастье для попаданки, или Бабушка снова девушка

— В смысле?

— А в прямом, — рядом оказалась Люси и с азартом в глазах, будто выдает шикарную сплетню, сказала: — Женщины в доме графа Риярда долго не задерживаются. Исчезают в неизвестном направлении, и никто об их судьбе ничего не знает! — И сделала большие глаза. — Граф — страшный человек. Говорят …

— Неправда! — неожиданно взвился Жорик на ноги и сжал кулаки. — Кухарка, вон, у нас живет и ничего! И служанки тоже есть! Все живут! Никто не пропал! И отец у меня хороший! Слышишь, дура! Хороший и добрый! Дура, дура, дура! — ребенок уже кричал и тяжело дышал, готовый или кинуться на служанку, или сорваться с места и унестись прочь.

Я опешила от такой вспышки, а потом кивнула:

— Согласна с тобой, Жорик, дура она как есть.

— Она… А? — ребенок так растерялся от того, что с ним согласились, что осекся и захлопал глазами.

Люси же возмущенно захлопала глазами. Хорошо, что кухарка все это слышала и так перетянула ее полотенцем пониже спины, что она с визгом унеслась из кухни. Я благодарно посмотрела на женщину, которая укоризненно качала головой вслед глупой сплетнице, и поманила мальчика к себе:

— Иди сюда, я осмотрю твою повязку.

Жорик недоверчиво на меня покосился, но подошел. Я усадила его себе на колени и погладила по голове:

— Жорик, нельзя так остро реагировать на сплетни, хотя и очень хочется защитить своих близких хотя бы так.

— Мой папа хороший, — он упрямо посмотрел мне в глаза. — Очень!

— Я знаю. Другой бы и не стал спасать своего ребенка, забывая о себе самом и не замечая боли в раненой ноге. Но всем этого не докажешь.

— И что делать?

— Для начала нужно хорошо покушать, чтобы усилия отца по твоему спасению не прошли даром.

Я подвинула стул ближе к себе и усадила мальчика на него. Было видно, что он не привык к такой ласке и вот-вот убежит. Мне же хотелось потискать мальчишку — чем-то он напомнил мне моего сына в детстве. Загрустила, понимая, что больше никогда не увижу своих детей и внуков. И все же тоска на удивление не была дикой и острой. Или осознание случившегося меня все еще не накрыло? Не знаю, но жизнь продолжалась, и я верила, что мои близкие обязательно будут счастливы, пусть и без меня.

— А еще что нужно делать? — спросил Жорик.

Я улыбнулась и снова погладила его по светлым вихрам.

— Знаешь, ты как ребенок пока ничего не можешь сделать. Взрослые — они ведь такие: слышат только взрослых.

Мальчик кивнул.

— И что мне делать?

— Это твоему отцу нужно разобраться с происходящим, а тебе просто надо расти, учиться и радоваться жизни.

— А если у него не получается?

— Не получается сейчас — получится потом.

— Правда? — Жорик посмотрел на меня с такой надеждой, что я смогла только кивнуть.

Уж не знаю, что там у них в семье произошло, но ребенок точно в этом не виноват и не должен разгребать то, в чем должны разбираться взрослые. А если в их имении пропадают люди, то это дело местной полиции. И если граф до сих пор не в тюрьме, значит, доказательств его злодеяний нет.

И все же интересно узнать, что там происходит. Неужели я встретила в этом мире прототип Синей бороды1?

Вспомнила красивое волевое лицо мужчины, его пронзительные голубые глаза. Непохож он серийного маньяка. Хотя что я знаю о маньяках?

Жорик посмотрел на меня и солнечно улыбнулся, откусывая от пирожка с яблочным повидлом, которые перед нами только что поставила кухарка. Хороший он все-таки мальчишка.

Глава 5. Дела

— Жорик, я понимаю, что тебе не хочется, но у тебя рана от боевого ранения, а значит после вкусной еды нужно полежать.

Я повесила его сюртучок на стул и обернулась.

— Но я не хочу спать! — осоловело похлопал он глазами.

— А разве я предлагаю тебе поспать? Ляг и просто полежи, а я тебе расскажу сказку.

— Сказку? — глаза мальчика загорелись огнем любопытства, и он наконец залез на кровать.

Ребенку после таких потрясений и ранения нужен был отдых. Тем более встал он сегодня очень рано. Из сбивчивого рассказа мальчика я поняла, что они с отцом решили слетать в столицу на ярмарку, но не успели пролететь и получаса, как стало происходить что-то странное, а потом погонщик сказал, что они падают. Но его отец очень сильный маг-заводчик, их род издревле выращивал драконов, и потому мужчина как никто другой понимал этих больших сильных животных и мог ими управлять. Мальчик был уверен, что если бы не его отец, они бы точно разбились.

— А так дракон остался жив. И сейчас хоть и раненый, но живой, только погружен в сон.

— В смысле, он потерял сознание? — переспросила я.

— Нет, отец его усыпил, чтобы он не страдал от боли, пока не подойдет помощь. Я же говорю: он сильный маг и отличный заводчик, а драконы — символ нашего рода. Они даже на нашем гербе изображены.