Нечем дышать

В течение прошедшего времени ее раздирало сложное чувство, которое она испытала в храме, — растерянность, метания между тревогой и решимостью, между страхом и отвагой, желание уехать и остаться. Сейчас же Сесили ощущала, что определилась. Ее место — в этой команде, и она почтит память и Алена, и Ирины тем, что останется. Если их смерть была трагической случайностью, они бы не захотели, чтобы она отказалась от попытки восхождения. Но если их жизни кто-то отнял… Ну, кажется, она единственная на горе жаждет получить ответы. И поэтому не может уехать.

Сесили была вынуждена признать, что ею движет амбициозная цель, которая своими корнями глубоко проросла в ее душу. Цель не только достичь вершины, хотя она живо представляла, какое испытает разочарование, если ничего не получится, и как будет ликовать и гордится собой, если вершина будет покорена. Цель написать статью, настоящую историю этой горы, которая все время ускользала от нее и в то же время была ей близка для понимания.

Сесили посмотрела в небо и увидела созвездие Ориона, висящее прямо над вершиной. И в этот момент поняла, куда ей предстоит идти.

По тропе, по которой больше никогда не пройдут ни Ален, ни Ирина. Ради них она должна пройти по ней.

Подул ветер, проникая в небольшую щелочку между шеей и воротом куртки, а также в рукава и под подол. Принесенный им холод прокатился по спине. Сесили сунула руки в карманы и поспешила в тепло своей палатки. Страхи последовали за ней, хотя она и пыталась убедить себя в том, что ей ничто не угрожает.

Собрала вещи для завтрашнего похода, а затем закуталась в спальник. В следующий раз, когда она будет спать в этой палатке, ею уже будут сделаны последние шаги на горе. Так что лучше наслаждаться этой ночью, пока есть возможность. Если у нее получится.

«Манаслу. Я иду к тебе».

Набросок третий. Рост количества подозрительных смертей на высоких пиках

Автор: Сесили Вонг

В две тысячи двенадцатом, несмотря на разрушительную лавину, убившую одиннадцать человек, более пятидесяти альпинистов приняли решение остаться на Манаслу и продолжить восхождение. Многие из них достигли вершины. Смерть — даже в больших количествах — это принимаемый риск в альпинизме. «Сохраняй спокойствие и двигайся дальше» — таково предпочтительное отношение. Но должно ли так быть?

Возможно, Ирина Попова и блистала на сцене как «Мисс Россия», но именно в горах она чувствовала себя как дома. Она прошла «Испытание снежного барса» — восхождение на пять пиков бывшего Советского Союза с высотой более семи тысяч метров — еще до того, как ей исполнилось тридцать, а на первый свой восьмитысячник, на Макалу, поднялась в две тысячи четырнадцатом. На горе у нее всегда с собой был пакетик с жевательными конфетами, которыми она угощала всех, кто выглядел уставшим.

Ален Флобер был уважаемым проводником в своем родном городе Шамони, месте, наводненном опытными альпинистами. Он совершил множество первых восхождений в далеком Каракоруме и всегда стремился к приключениям. Ален любил «дикое плавание», наслаждался жизнью наедине с природой и мечтал установить флаг на вершине в память своего друга, погибшего на Эвересте.

Эти альпинисты обладали достаточным опытом для такого испытания, как Манаслу, однако лишились жизни на подступах к этой горе. Потому что с опасностью здесь мирятся, а вопросы игнорируют. Улики теряются, а вина возлагается на сложный рельеф. Расследования не проводятся.

Может ли принятие неотъемлемого риска означать, что убийство остается незамеченным? Как-никак, горы — это дикие пределы, где нет никаких правил и законов. Могут ли они стать идеальным местом для убийства?

38

Сесили зажмурилась и прекратила печатать. Она не представляла, что уже так поздно, и понимала, что надо поспать. Эти слова мучили, терзали ее, и когда она их записала, стало ясно, насколько параноидально все это выглядит. «Идеальное место для убийства»? У нее нет никаких доказательств. Только утверждения человека, страдающего от высотной болезни, а также тяжелый камень на сердце да комок в горле — и образ Ирины, качающейся на веревке.

Но если интуиция ее не подводит, она обязательно все расследует, когда спустится с вершины. А пока нужно сосредоточиться на предстоящей задаче.

Низкий, низкий, высокий, низкий…

Нет.

Опять он — тоскливый свист, сопровождаемый тяжелыми шагами. Это не может быть Бен — он уже в Катманду. Дарио? Грант? Или кто-то чужой, тот, кого она даже не подозревает?..

Свистун крался вокруг ее палатки.

Сесили вцепилась в край спальника и подтянула его до подбородка. Спина покрылась холодной испариной, и она поплотнее закуталась в пуховый кокон.

Свист стал удаляться, но напряжение в теле осталось.

Затем на входной клапан упала тень, и в палатке сгустился мрак.

Больше этого Сесили выносить не могла. Она отставила ноутбук в угол, надела ботинки и достала налобный фонарь из кармана на стенке.

— Оставь меня в покое! — закричала она, отбрасывая клапан и выбираясь наружу.

У палатки стоял мужчина.