Нечестивец, или Праздник Козла

Он вернулся в приемную, где находилось семейство Трухильо. Там появились новые лица. Полковник Аббес Гарсиа рассказывал, что один из убийц, содержащийся сейчас в Интернациональной клинике, выдал троих сообщников: отставного генерала Хуана Томаса Диаса, Антонио Имберта и Луиса Амиаму. Несомненно, есть еще и много других. Среди тех, кто растерянно слушал полковника, он обнаружил генерала Романа: потный, в промокшей рубашке цвета хаки, он сжимал обеими руками автомат. В глазах металось безумие животного, которое знает, что ему пришел конец. Ясно было, что у него ничего не получилось. Фальшивящим голоском толстый начальник СВОРы уверял, что, согласно показаниям бывшего военного Педро Ливио Седеньо, заговор не просочился в ряды вооруженных сил. Он слушал его и думал, что настал момент столкнуться с Аббесом Гарсией, который его ненавидит. Сам он его лишь презирал. В такие моменты, как этот, верх одерживали не идеи, а пистолеты. Он попросил Бога, в которого временами верил, чтобы он встал на его сторону.

Полковник Аббес Гарсиа сделал первый выпад. Поскольку в результате покушения образовался вакуум, Балагер должен уйти, чтобы президентом стал кто-нибудь из семьи Трухильо. Петан со свойственной ему грубостью и несдержанностью подхватил:

– Верно, пускай уходит.

Он слушал и молчал, сложив руки на животе, будто смиренный священник. Когда же все взгляды устремились на него, он робко кивнул, словно извиняясь за то, что вынужден говорить. Скромно напомнил, что занимает президентский поста по решению Генералиссимуса. Он готов уйти тотчас же, если это послужит на благо Родины, разумеется. Но позволил бы себе напомнить, что, прежде чем нарушить конституционный порядок, следовало бы дождаться прибытия генерала Рамфиса. Можно ли устранять первенца Хозяина от решения столь важного вопроса? Высокочтимая Дама тотчас же поддержала его: она не одобрит решения, принятого в отсутствие ее старшего сына. Как сообщил Луис Хосе Леон Эстевес (Печито), Рамфис с Радамесом сейчас в Париже собираются зафрахтовать самолет компании «Эр Франс». Вопрос был отложен.

Возвращаясь к себе в кабинет, он думал, что настоящая битва ожидает его не с братьями Трухильо, этой сворой тупых дебоширов, а с Аббесом Гарсией и его СВОРой. Этот садист-выродок дьявольски умен и хитер. Сейчас он споткнулся, забыл про Рамфиса. И Мария Мартинес стала его, Балагера, союзницей. Он знал, как закрепить этот союз: в данных обстоятельствах весьма полезной окажется жадность Высокочтимой Дамы. Но прежде всего надо предотвратить мятеж. Едва он сел за стол, как позвонил генерал Мелидо Марте. Он разговаривал со всеми военными округами, и командующие заверили его в своей верности конституционному правительству. Однако, как генерал Сезар А. Олива из Сантьяго де-Кабальерос, так и генерал Гарсиа Урбаэс из Дахабона и генерал Гуаро Эстрельа из Ла-Веги были обеспокоены противоречивыми сообщениями, исходящими от военного министра. Сеньору президенту известно что-нибудь об этом?

– Ничего конкретно, однако я представляю так же, как и вы, друг мой, – сказал Балагер генералу Мелидо Марте. – Я позвоню этим командующим по телефону, постараюсь успокоить их. Рамфис Трухильо уже в пути, он укрепит военное командование страны.

Не теряя времени, он позвонил трем генералам и еще раз заверил их, что полностью им доверяет. Он попросил их, взяв в свои руки всю административную и политическую власть, обеспечить порядок в своих регионах и до прибытия генерала Рамфиса по всем вопросам связываться только с ним. Когда он прощался с генералом Гуаро Эстрельей Садкалой, адъютанты доложили ему, что в приемной находится генерал Вирхилио Гарсиа Трухильо с епископом Рейлли. Он сказал, чтобы вошел только племянник Трухильо.

– Вы спасли Республику, – сказал Балагер, обнимая его, чего никогда не делал. – Если бы выполнили приказ Аббеса Гарсии и случилось непоправимое, marine уже высаживались бы в Сьюдад-Трухильо.

– Приказ исходил не только от Аббеса Гарсии, – ответил начальник военно-воздушной базы Сан-Исидро. Балагер заметил, что он смущен. – Приказ майору Родригесу Мендесу, начальнику тюрьмы, расстрелять епископа отдал Печито Леон Эстевес. Сказал, что решил это мой свояк. Да, лично Пупо. Я его не понимаю. Он со мной даже не посоветовался. Это чудо, что Родригес Мендес не стал выполнять приказа, пока не поговорит со мной.

Генерал Гарсиа Трухильо очень следил за своим внешним видом – усики по-мексикански, волосы набриолинены, безупречно отглаженная, ладная форма, как на парад, и неизменные очки «Рей-Бан» в кармашке, – так же кокетливо, как у его двоюродного брата Рамфиса, с которым он был в тесных отношениях. Но сейчас генерал был непричесан, рубашка выбилась из брюк, а в глазах – подозрительность и сомнения.

– Я не понимаю, почему Пупо и Печито приняли такое решение, не поговорив со мной. Они хотели скомпрометировать военно-воздушные силы, доктор.