Нечестная игра

Нет слов, которые могли бы облегчить и унять твою боль или унять мысли, преследующие меня по ночам, пока я лежу в этой постели, ожидая, когда наступит конец. Я никогда не был силен в словах. Это всегда было твоим коньком. Но я хотел написать тебе это письмо и сказать, что ты любовь всей моей жизни, и я буду ждать тебя на Небесах.

Береги себя и не торопись.

Люблю тебя.

Карло

Я не осознавала, что плачу, пока первая слеза не скатилась по мокрой щеке, капнув на бумагу и размазав чернила слов о его любви ко мне. И как только упала эта первая слеза, я сорвалась. Мое лицо исказилось, я прижала руку к животу, куда ухнуло мое сердце. Я уронила письмо на островок и прикрыла рот другой рукой, зажмурив глаза и зарыдав так сильно, как никогда прежде.

Казалось, читая это письмо, я держала в руках своего мужа. Мой муж. Тот, кого, как мне казалось, я знала. Тот, кому я верила.

Громкое рыдание сотрясало мое тело следующие минуты. Оно разрывало меня изнутри, лишая дыхания. В какой-то момент я упала на холодный кафель и прижала колени к груди.

Я не могла понять, почему плакала. Может, потому, что скучала по нему. А может, потому, что все еще любила его. Или же потому, что ненавидела.

Я не знала точной тому причины, даже когда наконец встала, все еще шмыгая носом. Глаза опухли от слез, и я сложила письмо и сунула его обратно в конверт. Затем вытащила остальные конверты, увидев, что он написал своей маме, папе, даже моим родителям. София, должно быть, действительно не рылась в содержимом после того как только увидела мое имя, потому что письмо, адресованное ей, все еще было запечатано.

Я отложила стопку конвертов в сторону, зная, что мне нужно будет вернуть их ей.

Но моя рука остановилась на последнем письме.

Оно было адресовано кому-то неизвестному. На незнакомое имя.

Бриэль.

Все замедлилось: сердцебиение, дыхание, движение рук, когда они потянулись к нижнему конверту. Оно было адресовано не мне. Я знала, что не должна его читать.

Но все равно открыла.

Моя прекрасная Бриэль,

нет слов, которыми я мог бы утешить тебя в это время. Если ты читаешь это письмо, значит, меня нет, и я покинул Землю и тебя. За что мне очень жаль.

Но больше всего на свете мне хочется, чтобы ты знала – я тебя люблю.

Я полюбил тебя с самого первого момента, как увидел, и со временем моя любовь к тебе только возросла. Так жаль, что мне пришлось расстаться с тобой до того, как мы смогли построить нашу совместную жизнь, ту, которую всегда представляли.

Нет слов, которые могли бы облегчить…

Я закричала.

Я не смогла прочитать больше ни слова. С другой стороны, мне и не нужно было этого делать, потому что это были те же слова, которые я только что прочитала. Те же слова, которые он адресовал мне.

Я закричала снова, громче, звук рвался из горла, как последний крик умирающего животного. Я схватила записку, готовая разорвать ее в клочья, но остановилась, скомкала ее и запихнула в коробку вместе со своей и всем остальным, что было в ней.

Затем я резко развернулась и швырнула ее через всю комнату.

Она ударилась о кофейный столик – содержимое разлетелось по полу, и я снова закричала.

Но этот крик превратился в вопль.

Вопль – в плач.

И не успела я опомниться, как снова оказалась на полу. И на этот раз не смогла найти в себе сил подняться.

Как я могла забыть эту боль?

Как могла оказаться настолько глупа, чтобы снова рискнуть, впустить кого-то в свое сердце, довериться ему, когда никому нельзя было доверять?

Карло был для меня всем. Светом, жизнью, лучшим другом. И он предал меня.

Зак тоже так поступит.

Возможно, не желая того. Он может пообещать, что всегда будет верен. И даже уверить себя, говоря это. Неважно, что он говорит, неважно, во что верит, все может измениться.

Любовь – скользкая, извилистая, опасная дорога, и никто ее не контролирует. Неважно, на чем ты ездишь, насколько осторожно маневрируешь, кому доверяешь сидеть рядом или садиться за руль, когда устаешь.

Единственный способ оставаться в безопасности – держаться подальше от дороги.

И я вновь поступлю так.

Зак

Все произошло внезапно.

Я понятия не имел, что это случится, понятия не имел, что мне даже нужно надеть перчатки, когда собирался на работу в четверг вечером.