Нечисть Швеции. Обитатели кладбищ, лесов и полей

«Спереди она как человек, а сзади как кобыла. Голова по форме человеческая, но большая, волосы короткие, до шеи едва достают. Цвета они черно-коричневого и связаны старой белой тряпкой. Глаза как у человека, но очень большие, в два раза больше каролинских монет. К тому же они светлые, словно у вытаращившейся кобылы. У нее большой нос крючком, и его кончик нависает над губой. Губы ее напоминают человеческие, но только они огромны, и цвет их – черно-коричневый. Зубы ее очень крупные. У нее длинные висящие груди, сверху прикрытые белой тряпкой, но столь ветхой, что груди через нее просвечивают[34]. На талии повязано старое полотно. Ноги и ступни ее как у человека, но очень большие и черно-коричневые, покрытые черными курчавыми волосками. Голос у нее сиплый».

В своих «Вармландских воспоминаниях» 1937 года шведский художник Сигге Бергстрём (1880‒1975) описывал лесную деву совсем по-другому: «У нее особый способ передвигаться: она чем-то напоминает молоденького лосенка, который неумело скользит по дороге, но в то же время крадется, словно осторожная лисица. Лесная дева невероятно красива: подбородок у нее маленький, но в нем читается сила и энергия. Нос прямой, с заостренным кончиком. Ее рот небольшой, будто ухмыляющийся, но при этом манящий и притягательный. Самое примечательное – ее огромные, широко раскрытые раскосые глаза и узкие, сильно изогнутые брови».

В появлении звериных черт в поздних описаниях лесной девы отражены, с одной стороны, эротические фантазии мужчин, а с другой – попытка выделить так называемый «третий пол», людей, чей внешний вид и поведение идут вразрез с общественными нормами. Таких людей сторонились и боялись, поэтому придумывали про них небылицы, чтобы дистанцироваться, показать их инородность.

Не чуждо было лесной деве и оборотничество. Ради возлюбленного она могла из страшного чудовища превратиться в красавицу. Для этого ничего не подозревающему возлюбленному надо было заранее предупредить о своем приближении – как правило, похлопать по дереву.

Могло быть обратное превращение. Если мужчина однажды забывал выполнить просьбу лесной девы, ему открывалось ее истинное лицо – страшная старуха с длинным крючковатым носом, на который она подвешивает котелок, и не менее длинными крючковатыми пальцами, напоминающими грабли.