Нечисть Швеции. Обитатели кладбищ, лесов и полей

Спасало от эльфийских чар и ношение оберегов. Главным считался так называемый эльфийский крест (älvkors, ellakors) – круглый серебряный амулет с крестом, который носили на шее в Южной Швеции и Дании в XVIII‒XIX веках.

Производству оберега предшествовал ритуал: за три недели подряд, в ночь с четверга на пятницу, следовало обойти девять хуторов и собрать у соседей серебро. Собранный металл приносили кузнецу, который совершенно бесплатно создавал амулет. Эльфийский крест, украшенный христианскими символами, строкой из молитвы и инициалами хозяина, носили под одеждой, скрывая от дурного глаза.

Такие обереги дарили новорожденным. Считалось, что они в особой группе риска: из их пальцев ночью эльфийки высасывают все жизненные соки. Взрослый мог заказать себе амулет, если считал, что его жизнь подвергается опасности – например, во время болезни или если в его адрес прозвучало проклятие. Продавать оберег запрещалось: он следовал в могилу вместе с владельцем.

Ритуал жертвоприношения также имел особый регламент. Жертву или дар приносили после совершения проступка, а не заранее. Рядом с местом, где разозлили духов, на камнях или в скалах находили крошечную лунку, которую смазывали жиром или наполняли водой. В ней оставляли монетку, иголку или соскобленное с обручального кольца золото. Такие углубления в народе называли älvkvarnar – эльфийские мельницы[42].

Волшебный сад

Как и лесные девы, эльфийки питали большой интерес к мужчинам. Духи чудесно пели и танцевали – это служило приманкой. Очарованный песней или танцем мужчина брал девушку за руку, после чего его обычной жизни наступал конец. Эльфийка уводила жертву в свой волшебный сад. Тот находился в глубокой лесной чаще, росли в нем фруктовые деревья, ароматные цветы, а шелковистая трава была вместо ковра. Жизнь в таком месте казалась куда лучше и краше, чем на родном хуторе, однако время здесь летело незаметно: одна секунда вполне могла обернуться целым годом.

Как-то раз шел один юноша через луг к своей невесте. Внезапно перед ним закружился легкий белоснежный хоровод: будто бы ветер то прижимал множество пушинок к земле, то снова подбрасывал их над цветами и травами.

Очарованный танцем юноша протянул руку одной из девушек и через мгновение очутился в эльфийском саду. Все здесь походило на сказку: и умиротворяющее щебетание птиц, и благоухающие деревья, и невиданное изобилие напитков и яств. И все же на душе у юноши было неспокойно.

Погостив там несколько часов, он вернулся в земной мир и продолжил свой путь к невесте. Однако дома его возлюбленной не оказалось. Вокруг него мелькали лишь незнакомые люди, и никто из них никогда прежде не слышал имени его суженой.

Наконец юноше встретился глубокий старец.

– Помню, – молвил тот, – что, когда я был совсем еще маленьким, приключилась в нашей деревне пренеприятная история. Девушка ждала жениха, да только он так и не появился, и от горя решила она свести счеты с жизнью. Но произошло это ой как давно!

От ужаса юноша вздрогнул. Взглянув на свои руки, он вдруг понял, что и сам теперь дряхлый старик. В эльфийском саду он совсем потерял счет времени и провел там вовсе не пару часов, а целую жизнь. Вскоре он скончался.