Нечисти

– Нет. Конечно, ты сильнее Лены и сгодилась бы куда как вернее, но... риск велик... Велик, Ириша. А кроме того... Вот нет у меня опыта – умирать, а сердце подсказывает: надо оставить Федоровну дома, чтобы не нюнилась...

– Типун тебе, старому дураку...

Лена почти оправилась от Четова чмока, но тут дядя Петя, не давая думать и возражать, выложил перед нею оружие.

– Автомат Калашкина, специальный, без жопы и без уда, для диверсантов. Видишь – короткий, а коробка с патронами – магазин, длинный. В магазине сорок пять пуль. Я их вроде заряжал отравой, но слаба, и так еле держится, а выстрелит – так и слетит все. И такое возможно. А все же лучше дули с маком. Чет?

– У меня длинный и ножи.

– И у меня вроде того. Поехали. Я договорился с Антоном, из сберкассы начальником, он нас на своем автобусике и довезет. Пока дойдем до площади, он как раз уже дожидаться будет. Идите, я Лешку на руки и вас догоню. В городе его на ноги поставим, сонного...

– Не дам, Силыч. Пусть здесь спит. Остановись. – Ирина Федоровна почернела лицом, под губой пробились желтые клыки, взор был ясен и непримирим. Поперек двери упали три стальные полосы, прикованные к дверным косякам, из стали же сделанным.

– Спасибо, баб Ира. Петр... Силыч, ты понял нас, что мы с Ириной Федоровной решили?

– Слышу.

Полосы стали ржавой трухой и неслышно осыпались. В руках ойкнувшей Лены автомат превратился в плюшевого олимпийского мишку.

– Ты прав, Сашка, не время спорить. Может, и я чуток растерялся... Но две ведьмы хором каркают – значит действительно мир перевернулся. Гы-ы. Сашка, слышь, пока едем, ты научи ее с предохранителя снимать. Федоровна... А Федоровна... присмотри. Пусть спит, пока... Ну ты понимаешь... Но Мурмана я возьму, так что тебе за двоих сторожить придется. Гы-гы-гы... Да еще и Васька поможет... О-о – когти... смотри какой тигр... карликовый...

* * *

– Сегодня великий день, сын мой. Я тебя люблю, я тобой горжусь, ты – это все, что у меня есть на свете.

– Да? А Ленька? Ты же всю дорогу его тетешкаешь да над ним воркуешь?..

– Не говори гл... Ленька – это Ленька, он очень хороший, но нельзя же сравнивать. Сейчас я доглажу тебе брюки, рубашка уже готова, доглажу, и сядем обедать. Любишь карасиков на второе?

– Конечно! Мелкие?

– Ну... с ладошку длиной, как ты любишь... – Мать протянула ладонь, чтобы Денис мог оценить размеры обещанного. Денис подхватил ее ладонь своей, церемонно изогнулся и чмокнул в пальчики.

– Мам, ты у нас умница, чародейка, спортсменка и просто красавица.

– Ну что ты несешь, какая чародейка... И вообще это слово... неправильное, пошлое... не нашего круга. Брысь отсюда. Я вас с отцом позову, когда понадобитесь.

Денис послушался и пошел в большую комнату, к отцу, как он его до сих пор называл по маминому примеру.

– Пап, а как же так?..

– Что именно?

– Из того, что я успел усвоить за последние дни, мы действительно стоим выше этой дурацкой нечисти по могуществу, знаниям, перспективам... А мы столько лет от них прячемся? Не они от нас, а мы...

– Все верно. У тебя вечность впереди, освоишь и вечные вопросы, и философию, но на бытовом уровне дела обстоят так: мир постматериальный, типа загробный, если вульгарно, почти исключительно наш, по всему спектру, снизу доверху. Мир материальный, наземный, как мы его называем, пока ничей. Он должен быть и будет наш, но сегодня нечисть активнее нас, здесь они связаны различными путами куда меньше, чем мы, они как муравьи или клопы в каждой щели. Прихлопнуть любого – запросто, но их очень много. Сегодня вечером этому должен быть положен предел. И в ближайшие год-сто мир, его маленькая наземная часть будет полностью очищена. Маленькая, говорю я, если сравнивать с той, что накопилась за многие тысячелетия, однако это вся ноосфера земная. Так что тебе придется потрудиться.

– Мне? Одному?

– Это уже как ты... вы пожелаете и решите. Но сначала, сегодня вечером, твоя инициация. Слава уже все необходимое подготовил, теперь следит за светилами... Объяснить, как это ему удается среди бела дня?

– Спасибо, – рассмеялся Денис, – я и так догадываюсь... Единственное, чего не пойму: куда они денутся, светила, с расчетных орбит без его догляда?

– Никуда, ритуал велит.

– А это больно будет?

– Никто не знает, кроме... Вытерпишь, я полагаю.

– Па, а ты... хотел бы быть на моем месте?

– Праздный вопрос... бесполезный. Типа: «О чем пахнет нейтрино?» Ты волен создавать любые конструкции вопросов, но осмысленные ответы могут соответствовать только вопросам, смысл имеющим.

– Как уныло и скучно. Я все это изменю... в наземных чертогах... Отменю логику и здравый смысл.

– Это уж как тебе будет угодно. Мать зовет... Идем?

– Идем. Погоди... Ты рассказывал, что они создали монстра, гомункулуса, мое наземное альтер эго... Как с ним?