Нечто

Пусиков. Постой! Это получается какой-то пост модернизьма! Удивительно трудно приспособиться к счастью, проехав из Донбасии, через всю Новороссию, наскрозь. Да, кажется, так и говорил с ума сос-шедший свет-Казимир, тьма-Северинович: «Это как, обезьяна нанизывала очки на хвост и нюхала». (Звонит телефон. Пусиков снимает трубку. Громко.) Пост модернизьма, слушает! Ну… так…, но если нет возможности поставить унитаз, то хоть уж стульчак-то, пусть уж хоть и не ватер, то, на худой-то конец, простой клозет в виде клоаки, кажется, можно было бы приладить – эх, не одолели, не сдюжили, ведь это ж как две спички зажечь! (В сердцах бросает трубку.)

Янус. Боже, сколько пафоса!

Янис. Всё-то у него с подвывертом. В простоте и словечка не вымолвит.

Евдокия. Ой, я сейчас заплачу!

Школьница. Можно и я с тобой?

Пусиков. Чего там, девки, валяйте и так ужо мокренько! (Пауза. Смотрит на лужу вокруг ног Прасковьи Ивановны.) В общем, я надеюся, что выражу общее мнение, в том смысле, что лекция, а честнее сказать, беседа или, проще, беседка – удалась на славу.

Пусиков подаёт руку Прасковье Ивановне, помогает ей встать и забраться в шкаф. Закрывает за ней дверцу. Потом достаёт носовой платок, сморкается. Рассматривает платок на просвет, как будто в руках у него денежная купюра и он желает разглядеть водяные знаки.

Пусиков. Однако пора перейти к делу. Прошу к столу, господа.

Прасковья Ивановна выходит из шкафа.Все рассаживаются вокруг стола.

Пусиков (мрачно). Забавный случай, я вам доложу. Давеча был я в одном доме. В гостях у приятелей моих, Моториных. Закуски. Разговоры. Шарады. Выпивки, как всегда, не хватило. Спиртуоз весь вышел. После денатурату бензин в ход пошёл. У Моторина бензину этого пропасть: он на моторе в таксомоторе ездит. Супруга Моторина – женщина тоже культурная, мотористкой трудится. Что-то такое закручивает – я не знаю. А тут девчушка ихняя, пухленькая, шустрая такая, кудрявенькая, лет пяти, хвать со стола стакан – и чикалдыкнула залпом. Хватила, так сказать, в общем и целом. Мы и крякнуть не успели. Подумали: всё, кранты ей. А она, что бы вы думали? Нимало. Завелась с пол-оборота. Глазёнки загорелись. Раскраснелась вся. Ручками сучит. Урчит. Чисто моторчик! Даром что отец шофер! Петь принялась, «Барыню» плясать, а потом давай посуду со стола об пол крушить. Потеха! Еле угомонили. Умора! Ох уж мне эти Моторины! (Пусиков ещё больше помрачнел, утирается платком.)

Евдокия. Фи! Бензин. Как это не интеллигентно! От него, к тому же, говорят, толстеют.

Пусиков. Не-е-е. Это от солярки – она жирная. (Пауза. Наливает в чашку из самовара.) Между водкой и бензином, господа, прямо нету сейчас никакой разницы: всё гонят из нефти.

Янис. Неужели?!

Янус. Скажите, пожалуйста!

Пусиков. Точно так. Скоро все ликёроводочные заводы передадут «Роснефти» и будут разливать в пол-литры напрямую с нефтеперерабатывающих заводов. По трубе. А то все жалуются, что достояние страны утекает мимо нас. Но о чём бишь это я? Кажись, мы собралися послухать лекцию, а меня эвон кудой завернуло. Кстати, о крылышках.

Евдокия и Школьница подскакивают и начинают бегать вокруг стола, машут руками, словно крыльями. Сделав несколько кругов, садятся по своим местам.

Вот все бьются над загадкой: что такое «Чёрный квадрат»? А я вам отвечу, что нету тута никакой загадки. Всё это художник уделал по необходимости или, то есть, от голода. Сидит он в Немчиновке, в деревне своей зимой на даче у жены. Холод зверский. Еды нет, холстов нет. Он уже на мебели (машет руками, изображая квадраты мебели), а потом и на стенах начал пописывать.

Янис. Неужели прямо на стены?

Янус. Представляю амбре!

Пусиков. Потом на потолок перешёл, а когда жена увидела эти его художества и попеняла ему, то он и её самоё всю как есть изгваздал, как она ни извивалась. Она на полу лежит, плачет, кувыркается, а он, изьверьг, схватил кисть здоровенную и, знай, наяривает её лазурью берлинской и, кажется, краплаком ещё. А ей вот-вот на службу идтить в библиотеку. Беда! Через это она раньше времени разрешилась от бремени. Девочкой. Врачи потом сказали, что если бы в срок и без садизму – то был бы мальчик. А так девочка. Нате, извольте получить! Употребляйте с хреном. (Пауза.)