Недалеко от Земли

— Аа! — удивлённо заломила бровь Тараоки. — Сорэ ва сигоку ёо гозай-масу![3] Польщена, что вы знаете мой родной язык.

— В некоторых незначительных пределах, — смутился Никита. — Хотелось произвести на вас впечатление.

— Считайте, что вам это удалось, — глаза Вивьен сейчас производили впечатление двух бездонных колодцев. — Правда, у меня есть основания полагать, что это отнюдь не главное ваше достоинство. Точно так же, как красота вашей спутницы служит лишь обрамлением её основных качеств.

Смешавшись, Никита переломился в поясе, прижав кулаки к бёдрам и не сводя глаз с японки, так, как когда-то его учил сэнсей Хирота, и выпалил:

— Нан-то-мо аригато гозай-масу…[4]

— Доозо, го энрё наку[5], — не моргнув глазом, ответила Вивьен. — Но всё же перейдём на русский, не всем, вероятно, понятен наш обмен любезностями. Спасибо за тёплый приём моих товарищей и меня, Никита. Спасибо, Машенька. Если вы не против, мы потом с вами отдельно пошепчемся.

Девушка, зачарованно смотревшая на первую женщину Страны восходящего солнца, побывавшую в космосе и вдруг оказавшуюся на её таёжной родине, мало того, в доме, где ей предстояло жить, в непосредственной, так сказать, близости, машинально кивнула.

— Вы ошибаетесь, Машенька, — поправила её Тараоки. — Я — лишь этническая японка, а вообще-то я гражданка Америки.

— Извините, — на лице девушки появился лёгкий румянец, она даже не подумала о том, что ничего не произнесла вслух. Может быть, она и сообразила бы чуть-чуть попозже, но тут встрял Кобыш:

— А это, Вивьен, наше пополнение, — он подмигнул новичкам. — Лётчик Максим Клюев и физик Олег Варчук.

— Я знаю, — уголки губ Тараоки слегка приподнялись. — Это мы направили их сюда.

«Ах, я старый осёл! — тут же ругнулся про себя Дмитрий. — Ну, конечно же! Мог бы давно догадаться. Кто ещё, кроме Ли с компанией, дал бы им координаты этого места». Новички после произнесённой фразы просто пожирали японку глазами. Она же, заметив первые признаки возрастающего любопытства, вытянула вперёд руку, покачала пальцем и приложила его к губам:

— Все вопросы потом, джентльмены.

— Ну, — с видимым облегчением вздохнул Кобыш, до самого последнего момента он побаивался, что случится какая-нибудь накладка, всплывёт что-то непредусмотренное или скажется вдруг некая разница во взглядах на их нынешнее житьё-бытьё, — ритуал знакомства, слава Богу, мы проехали. Давайте теперь по-домашнему! А? Без всяких куртуазностей. Побродим по этажам, выберем себе каморки в соответствии со вкусами, естественно, право первого заселения у хозяев, с этим, думаю, никто спорить не будет. Машенька, прошу, — и когда оживившийся народ потянулся к лестнице, продолжил. — А потом уж, когда все устроимся, займёмся более интересными вещами, скажем, задушевными разговорами или другим несуетным времяпровождением. Торопиться нам теперь вроде некуда…

Так, болтая обо всём, что придёт на ум, Дмитрий постепенно разговорил всю компанию. Пока обходили и разглядывали комнаты, каждая из которых была не менее тридцати квадратных метров, правда, по-разному спланированные и оформленные, гости и хозяева уже перестали различать стареньких и новеньких, все были свои, всем было хорошо и уютно, будто встретились давно знакомые, но много лет не видевшиеся люди, сыпались шуточки, реплики, замечания, свежие идеи и высказывания, произносились целые монологи, плавно перетекающие в дискуссии, либо приветствуемые общим одобрением, завязывались и иссякали короткие обмены мнениями, короче, каждый уже чувствовал себя в своей тарелке. С особым вниманием Маша и Вивьен обследовали мансардный этаж, тщательно взвешивая, что и где можно посадить, чтобы стало совсем красиво и гармонично, а мужчины в это время так же скрупулёзно оценивали достоинства всевозможной бытовой техники и мебели, прикидывая, насколько она близка к совершенству, и не надо ли, пока не поздно, заменить её на более подходящую. Играй, цокая когтями по паркету, ходил за ними, как привязанный.

С третьего этажа опять спустились на второй, и женщины, теперь уже при поддержке Никиты, наконец, определили жильё для супружеской четы. Они облюбовали двухкомнатный блок с шестиметровой прихожей, гостиной, общей спальней («А зачем нам раздельные?» — очень удивился Никита на тактичный вопрос Дорина, не стоит ли расширить апартаменты до трёх просторных помещений), раздельным комфортным санузлом и выходами на опоясывающую дом галерею. Хотя Маша уже и освоилась в новом доме, но при виде собственных покоев, удивительно смахивающих на рекламные картинки в дорогих глянцевых журналах, и даже в значительной степени превосходящих их, она снова впала в счастливый ступор, из коего её удалось выудить лишь Вивьен, шепнувшей: «Девочка моя, это далеко не самое значительное, что ждёт тебя в ближайшие часы». Сама Тараоки выбрала себе комнату напротив, а друзья-испытатели с пополнением обосновались на третьем ярусе.