Недетские игры

Очнулся Данила от сильной тряски. С трудом разлепив глаза он попытался оглядеться. Сильно пахло лошадиным потом. Прямо перед носом он обнаружил лошадиную гриву. Голова гудела, напрочь отказываясь соображать. "Что со мной? Где я?" Он снова закрыл глаза и попытался припомнить. Сосредоточиться мешала сильная тряска, каждое движение болью отзывалось в голове. "Я пленник," — пришла откуда-то мысль. И вдруг, как током пробило с головы до ног — Цукат!!! Данила зажмурил глаза и до боли закусил губу. Он всё вспомнил… Он действительно пленник. Пленник Зара, любимого брата Варвары, опустившегося и ставшего наркоманом и прислужником Атракса. Цукат, его верный друг, неподжвижно распластался на снегу…. Данила чуть не застонал от боли. Снова открыв глаза, он понял, что привязан к лошади. Его руки "обнимают" шею лошади, связанные под головой, а ноги подобным же образом связаны под брюхом. Весь торс тоже опутан веревками и крепко притянут к шее.

Выяснив это Данила начал соображать дальше. Ехали галопом. Голосов слышно не было. С величайшим трудом, насколько позволяли верёвки, он вытянул шею и обнаружил впереди одного всадника и подумав, логически решил, что это Зар. Куда везёт его Зар? Немыслимое предположение мелькнуло в голове: «К Варвваре!» И тут же угасло… Он был связан. Зар везёт его к Атраксу.

Голова болела так сильно, что Данила не мог осознать в каком отчаянном положении находится. Он опять влип. На этот раз влип серьёзно и снова из-за своей глупой самонадеянности. Не успел он немного отойти от деревни, как тут же попал в историю. Цукат!!! Он снова бросился его защищать и…. слёзы отчаяния потекли по измазанному запекшейся кровью лицу.

Зар спешил. Бросив дикарей на произвол судьбы в лесу он вёз своего пленника Атраксу. В голове металось одно видение, которое он изо всех сил пытался прогнать: искрящиеся смехом изумрудные глаза с золотыми искорками неумолимо смотрели прямо в душу. Смотрели без тени упрека, с всепрощающей любовью и нескончаемой надеждой. Они сводили Зара с ума, он готов был рыдать от тоски и в то же время гнал это видение и ругался на него. Но видение неотвратимо возвращалось и ничто, казалось не может рассеять его.

Давно стало темно. Почти обезумевший от внутренней борьбы Зар уже не видел дороги, он отдался бегу коня, несущего его навстречу летящему снегу. И уже не важно было куда конь его привезёт.

Но вот закончились поля, и он въехал в лес. Вековые кроны, отягощённые шапками снега сомкнулись над головой. Зар очнулся. Лошадь пошла шагом. Надо было останавливаться на ночлег, но он не хотел. Тогда бы пришлось стащить Данилу с коня и посмотреть в его лицо. А он страшился этого. Была цель — отвезти пленника Атраксу, и он должен во что бы то ни стало это сделать. Он привык так жить: не думая, не надеясь, ничего не решая. Все было просто, и он всё дальше и дальше проваливался в это небытиё. Но сейчас неумолимая рука в образе этого мальчишки, который так нужен Атраксу, тащила его наружу, в мир, из которого он так старательно бежал. А он поверил было, что его небытиё и есть реальный мир! Но вдруг его заставили вспомнить, что это не так. И вот этот один единственный Реальный мир вновь предстал перед ним и смотрел с неумолимой любовью такими близкими и родными изумрудными глазами с золотыми искорками.

Очнувшись от наваждения Зар огляделся. Лошадь встала. Вокруг был уснувший под покровом снега лес. Юноша оглянулся. Он был совершенно один, второй лошади с привязанным к ней пленником не было…. Развернув своего коня юноша медленно поехал обратно. Выехав из леса он остановился: разыгралась метель, всё казавшееся бесконечным пространство поля заполонил снег. Ветер носил и кидал его во всех направления, снег летел вниз и вверх, направо и налево, и непонятно было, где небо и где земля. Видимо он, находясь в сумеречном состоянии незаметно для себя отпустил повод второй лошади. Зар изо всех сил вглядывался в снежную круговерть, но ничего разглядеть не мог. Снег залеплял глаза, лез в нос, пробирался за ворот, ветер не давал дышать.

— Эге-гей! — напрягая все силы лёгких крикнул Зар.

— Гей — гей, — будто в горах отозвалось гулкое эхо.

"Странно", — подумал Зар, "здесь вроде бы не было никаких гор". Он тронул лошадь и проехал ещё несколько шагов. Лошадь снова встала и не хотела идти дальше. Юноша спешился и неожиданно почти по грудь провалился в снег. Он замер в недоумении. Откуда столько снега? Словно природа решила спрятать под толщей снега всё: поле, лес и его, одинокого потерявшегося парня.

Из потаённых щелей затуманенного сознания начала выбираться паника: он будет погребен заживо в этом снежном склепе, на этом поле, совершенно один, никому не нужный, никчёмный человек. Откуда не возьмись пришло убеждение, что сейчас, в этот момент, свершается месть этого прекрасного мира за то, что он стал злым и равнодушным и ничего хорошего уже не может никому дать и поэтому стал бесполезным для мироздания…. И оно решило избавиться от него.