Недетские игры

Лена тихо сидела в углу. Устала. Я видел легкую синеву под глазами, поникшие уголки губ, и все же ее глаза смеялись, когда почти материнским взором скользили по лицам ее однокурсников. Я наблюдал, слушал, а потом незаметно перебрался за спину девушки, накрылся пледом и сделал вид, что задремал. Сработало! Она откинулась на меня всем телом, пьяня сладким медовым ароматом и я застыл, наслаждаясь моментом.

Усталость и спиртное быстро сделали свое дело – Лена уснула, все так же прислоняясь ко мне. Парочка оболтусов заметив нас вежливо хихикнули в кулаки и предложили извлечь меня для продолжения веселья, но я шикнул на них, разворачивая девушку так, чтобы яркий свет не бил ей в лицо. Приятная тяжесть ее тела пьянила, но я не мог позволить себе больше, чем взгляд в неглубокий вырез ее блузки, да короткий поцелуй в макушку.

А утром она ушла. Выпила чай, сказала «спасибо» и удалилась, оставив меня в недоумении.

После этого я долго присматривался к ней, пытался понять, что же так влечет и… увидел, как на нее смотрит Дэн! Надо же, наш писанный красавчик заинтересовался простой девчонкой? Он еще в детском саду начал ходить на танцы и как над ним не смеялись не бросил этого занятия. До сих пор помню свое недоумение и восторг, когда он танцевал на выпускном вальс с потрясающе красивой девчонкой из параллельного, она тоже занималась танцами и льнула к нему совершенно откровенно. Потом отвел ее на место и больше не подошел.

– Надоела! – сказал коротко, когда его полушутя спросили, почему он не с ней.

Сейчас я тоже понимаю, что такая искусственная красота фарфоровой куклы способна надоесть, но тогда искренне считал его придурком. Ревнуя Лену к Дэну, я совершил глупость. Начал смеяться над новичком и словил такой презрительный взгляд от моей принцессы, что дыхание перехватило и в голове стало горячо и пусто. А потом… Потом она уделала меня! Боже, как ржали отец и брат, увидев меня с синими волосами! Самое мягкое, что я услышал «попугай», только мама одобрила, но она вообще одобряла все мои выходки.

Через пару дней мы поговорили с Дэном. Случайно столкнулись за одной колонной из-за которой пожирали глазами обычную девчонку в джинсах и длинной неуклюжей кофте. Переглянулись и все поняли. Он смотрел на нее, как голодающий на торт. После всех ядовитых «пирожных» из мира танцев, Лена была для него куском хлеба, способным вернуть вкус жизни.

Осознав это, я набычился: не отдам! Моя! Дэн насмешливо изогнул бровь: «твоя»? Я нахмурился сильнее. Конечно мне не тягаться с его возможностями, но и свое не отдам! Эта девочка запала мне в душу, и я не собирался отрывать кусок себя даже ради друга.

Данил посверлил меня взглядом, потом посмотрел в сторону хлопнувшей двери: Лена уже ушла.

– Пойдем, посидим в кафе, и все обсудим, – предложил он.

Я почуял подвох, но согласился. Хитрый черный лис предложил мне объединить усилия:

– Елена сейчас одна и кажется совсем не жалует мужчин. Будем ухаживать вместе, приручать, а когда она привыкнет к нам, пусть делает выбор, оставим решение за ней.

– Почему? – спросил я, гипнотизируя Дэна взглядом и мысленно чертыхаясь, ведь действительно невероятно красивый парень, и девчонки вешаются гроздьями, зачем столько усилий ради одной невзрачной второкурсницы?

Он откинулся на спинку стула, провел пальцем по губам, собираясь соврать, а потом внезапно оперся на стол, «раскрываясь» и ответил честно:

– Она мне нужна. Рядом с ней хочется быть лучше, понимаешь?

Я понимал. У самого билась в горле вина, каждый раз, как в тир заходил новичок. И хотя я давно извинился и был прощен, но жгучий презрительный взгляд девчонки не давал забыть свою глупость.

– Понимаю, – кивнул в ответ я, – и только потому соглашаюсь. – Потом вспомнил, как однажды давно отец рассказывал, что увел нашу маму, «отбил» у лучшего друга и повторил услышанную тогда фразу: – выбор всегда за женщиной, потому что ее счастье или несчастье раскрашивает мир ее близких.

Мы пожали друг другу руки и с этого момента ощутили себя заговорщиками, почти братьями, и кажется впервые поняли декабристов и прочих участников тайных сообществ. Общая цель объединяет.

На следующий день мы начали свою атаку. Лена так искренне растерялась, что я с трудом удержал себя в руках. Хотелось стиснуть ее лицо в ладонях и как маленькую чмокнуть в нос, рассмотреть побледневшие веснушки, сдуть непослушную прядку надо лбом, но вместо этого я громко смеялся, дразнил, ехидничал, почти умирая от нежности и желания притиснуть ее к себе. Что творилось с Данилом, не знаю, он как всегда скрывал свои чувства под холодноватой отстраненностью. Сфинкс блин!