Недетские рассказы

– А в сентябре мы отдохнем вместе?

– Нет, в сентябре мне уже нужно будет сдавать проект, и я точно никуда не смогу поехать.

Марина молчала. Ее не расстроил этот отдельный отпуск. Обретя семью, счастлива она была недолго. В ощущениях штамп не поменял ровным счетом ничего. Она так рьяно заманивала Антона в ловушку семейного очага, что не заметила, как захлопнулась решетка ее собственной клетки.

Антон уехал на работу, привычно чмокнув в лоб. А Марина никуда не поехала. Достала плед с верхней полки шкафа, заказала пиццу и темное пиво. К вечеру собрала все вещи Антона, отметив про себя, что нести ему недалеко… Антон развод воспринял спокойно, тем более Марина очень быстро продала квартиру и уехала из его жизни.

Марина пошла на сеанс психотерапии, где строгий дядька констатировал, что она сама не дала мужу возможности проявить настоящую заботу – «задавила его мужское начало своей социальной успешностью и решительностью». Благо тем же вечером Марина напилась с подружками в новой квартире. Конечно, дядька был прав, что это Марина задавила. Но Антона подружкам было жалко – есть же мужчины, которых не задавишь. Просто у Марины такого пока нет.

Глава 6

Потери

Любовница

Мама попросила его купить шампанское к Новому году. По пути он увидел цветы в витрине, больше похожие на маленькие елочки. Он купил Ей такую елочку. Но подарит все равно маме. Потому что Ее больше не было. Нет, она где-то была, но он не мог найти.

Уже год.

Еще он купил духи для старшей дочери и новые часы для младшей. Купил очередное кольцо жене и оплатил их зимний отпуск. Все это время он нес елочку в руке. 17 лет брака. 17 встреч Нового года. Он уже никогда не решится уйти от них. Жалеет ли он о чем-нибудь?

Да.

Но это ничего не изменит.

Иногда ему стыдно, что Она так долго ждала его, всегда ночуя в одиночку. Но еще больше ему больно от того, что теперь Она ночует не одна.

Преследование

Он откинулся в кресле и прибавил музыку. Двор еще не ожил, никто не слепил фарами. Он видел силуэты проходящих мимо машины людей, слышал хруст снега. У последнего подъезда уже больше недели под светом фонаря раздувалась тень пакета, застрявшего в ветках. Сначала ему казалось, что тень – это слон, качающийся на ветру, потом – сломанное надвое огромное сердце. Теперь же он определенно видел, что это всего лишь рваный пакет.

Вообще он не был романтиком. Что-что, а фантазии на тему любви не его конек. Это жизнь заставила. Это жизнь подсунула миллион бесконечных минут ожидания, в которых он упивался всякими надрывными чувствами.

В машине… в подъездах… в офисе… на улице (под дождем, в мороз, в жару, днем и ночью). Везде, где бывала Она.

А Ее постоянно куда-то несло.

Он знал все Ее образы, настроения. Он умел по взгляду в спину определить, довольна ли Она исходом дня. Или ночи.

Знал Ее мужчин и детей. Ее друзей, бывшего мужа, классную руководительницу старшего сына. Ее начальника. Соседку по лестничной клетке. И только одного он не знал – как Ее заполучить.

Когда ты трижды разведен и не ищешь приключений, всякая любовь бьет наотмашь. Хоть большая, хоть маленькая. Ты ее сначала не замечаешь, отмахиваешься. Ты ее не боишься, держись в узде. Играешь. Улыбаешься, пишешь сообщения и знаешь все ходы наперед. Тебе кажется, что уже все – сердце твое в расчетливом ритме. Не более.

Но потом оно сбивается. Один раз, другой… то стучит в висках, то затихает среди ночи. То показывает тебе цветные сны о Ней, то черно-белое немое кино, в котором Она не с тобой. Ломаются привычные схемы, сообщения остаются без ответа, телефонные гудки подолгу звенят в ушах.

Ты говоришь себе: «Эй, мужик! Возьми себя в руки!». Но руки не слушаются.

Ты думаешь: «Ок. Что я теряю? Ну, поволочусь, создам антураж, дам себе еще шанс на любовь там и всякое. В конце концов, хуже уже не будет. Что может быть хуже, чем все, что уже было?». Но ты просто плохо знаешь, на что способна начисто обнаженная душа. Твоя собственная.

Он посмотрел на часы – без четверти восемь. Она уже была у моста, через несколько минут он отъедет, освобождая Ей парковку. Ему нравилось беречь Ей место. Она не обронила в его сторону ни одного взгляда или слова за последние 378 дней. Она его просто не полюбила. Пережила и попросила закончить отношения. После 16 ночей, отпуска вместе и его самых лучших завтраков.

Сначала он ушел как отрезал. Почти на неделю. Потом искал повода встречи, заигрывал, умолял, угрожал, даже шантажировал. Она всегда отвечала одно: «Мне очень жаль, но нет». И уже 378 дней нет даже этого.

Бывает, он держится. День или два. Никакого преследования. Он допоздна работает, встречается с друзьями или ходит в кино. Ему даже начинает казаться, что все – он усмирил это наваждение. Но больше двух дней он еще не держался.

Это все равно накрывает – на совещании, в душе, за рулем, на теннисном корте, в холодной постели. И не остановить. Волна за волной невыносимой душевной боли, отчаяния, ревности, страсти, воспоминаний, запахов. И снова полная победа над его чуть приободрившимся духом.