Недетские рассказы

Нужно было поговорить… всего лишь поговорить с одинокой худой женщиной. Сказать, что ей, Дине, очень жаль. И что она бы хотела, чтобы женщина рассказала ей все, что важно. И что она, Дина, очень рада знакомству. И не показать ужаса. Посмотреть в блестящие запавшие глаза и не отвернуться.

Но теперь поздно. Женщина умерла. Никто не выслушал ее. Никто не дал ей ни капли тепла.

Дина вернулась домой глубокой ночью. Сын был у бабушки, муж на дежурстве. Только кошка мурлыкала у дверей. Дина умылась, взяла кошку на руки и уснула с включенным светом.

Утро наступило так обычно, так предсказуемо, что Дина опешила от этой простоты. От собственного спокойствия, от желания поехать на троллейбусе или испечь кексы, перебрать одежду в шкафу или вымыть холодильник. Хорошие, простые чувства окружили ее.

Это всего лишь жизнь…

Когда вечером они с мужем ложились спать, Дина шепотом спросила у него:

– Что ты думаешь о смерти?

– Я не думаю о ней, дорогая.

– Но ведь это неправда… все думают о смерти. Скажи, что думаешь ты.

Он встал и подошел к окну. Огни разливались далеко за лесом. Они выбирали эту квартиру с видом на лес. Они хотели жить высоко, но ближе к земле.

– Смерть, я думаю, не так плоха, как кажется. Мы умрем, а эти деревья, огни, окна… останутся. Очень хорошо, что смерть не меняет ничего вокруг. Если меня не станет, ты сможешь сделать по-своему в привычном тебе мире. Он поможет. Хотя, может, ты и права, что иногда стоит об этом говорить. В одиночку все не так прозрачно, даже сумрачно. Но почему ты спрашиваешь меня сейчас?

– Эта женщина, та, худая, с золотыми цепями. Она умерла.

– Она болела, это было видно.

– Могли ли мы помочь ей?

– Не знаю. Может быть, нужно было обратить на нее внимание? Спросить, чем помочь…

– Она была совсем одна. Мы ведь знали это.

– Да.

Вечером Дина поехала за сыном, по пути ей пришло сообщение, что Леша в хосписе, но можно еще успеть прийти к нему.

Они приехали на следующий день. Леша был такой же худой и прозрачный. Тихо сказал, что было улучшение, но потом рак было уже не остановить.

Вокруг все были прозрачные. Они ездили к Леше еще несколько раз. Уже замечали, какие пациенты ушли навсегда… Кто-то рассказал им, что иногда пациенты уходят домой. И что здесь все со смертью на ты и она не так уж безжалостна.

Леша умер ночью 29 октября. Дина с мужем были рядом. Она так и сказала: «Леша умрет сегодня, давай останемся с ним».

Оказалось, что подготовиться к смерти нельзя. Все равно это было внезапно.

Через месяц после его ухода Дина пришла в себя. Обернулась к миру. Он был прежним. Но прохожие стали плотными. Ушли вибрации, стерлись картинки, исчезли видения.

Жизнь оказалась совсем обычной штукой, когда освободилась от ужаса смерти.

Дина еще много раз по ночам смотрела на темный лес. Иногда муж подходил, обнимал ее, и они подолгу стояли тенями в оконном проеме.

Мысли каждого смывало наступавшее утро. Ничто не было для Дины таким простым и понятным, как повседневная жизнь, врывавшаяся с восходом солнца.

Субъективно

Он развернулся. Встал и смотрел. Так спокойно и уверенно, что всем стало неловко. Наконец Наташа робко начала говорить:

– Виктор, мы все расстроены, но ты не понимаешь происходящего. Ты плохо ориентируешься, тебе лучше уйти. Не обижайся.

Виктор не обижался. Он хотел спать.

Сна не было уже больше недели. Он работал. Он умел работать. И всегда работал хорошо. В этот раз тоже, но не так, как от него ожидали. Не то чтобы не так хорошо, скорее, не так правильно.

Теперь они хотели, чтобы он ушел. И он тоже хотел бы уйти. Только сначала ему нужно было поспать. Нельзя было уходить в тумане, для этого нужна ясная голова.

И только поэтому он стоял и молча смотрел.

Наташа оглянулась на коллег, они тоже понуро молчали. Никому не хотелось ставить точку. Все надеялись друг на друга или на инициативу самого Виктора.

Наконец Виктор скинул с себя ватное одеяло бессонницы и прошел к своему рабочему месту. От этого всем молчавшим стало не по себе. Момент откровенного разговора был упущен. Было похоже на то, что Виктор решил бороться до конца.

Он пришел сюда сдержанный, уверенный, обаятельный. Помнится, в его первый рабочий день в офисе громче обычного стучали каблучки. Но Виктор оказался влюблен. Он дал это понять еще до первого обеденного перерыва. Девушки вздохнули и снова запрыгнули в удобные балетки. Кроме Наташи.

Рабочее место Виктора было напротив ее стола. Она привычно хотела отконтролировать новичка, но привычно не получилось. Весь день она ловила его запах, редкие комментарии, вопросы по существу и тихие разговоры по телефону не с ней.

И вот через три не то молниеносных, не то бесконечных месяца стало совершенно понятно, что Виктору придется уйти. Он не сработал для ключевого заказчика. Он все сделал, как положено, но не так, как следовало. И Наташе предстояло его уволить.

И ей было совершенно неясно, как она найдет в себе силы ездить на работу каждым темным декабрьским утром.