— Я ему точно втащу, — беззлобно сказал Матроскину Шарик. — Вот, как от грибочков отойдет, так и втащу.
— Да и мальчик ваш странный, — продолжал Печкин, отмахиваясь вилкой от кого-то или чего-то, что благодаря грибочкам, собранным Шариком, видел только почтальон. — Разве со ста процентами ожогов люди выживают? С таким уродливым лицом ему точно не светит. Потому она меня и выбрала. Ну, бывайте, пойду я. Половых отношений хочется, как в молодости!
С этими словами почтальон, пританцовывая, подхватил ящик, набитый носками, и напевая «голубая луна всему виной…», пошел готовиться к свиданию. А дядя Федор с друзьями открыли посылку. Сверху лежал листок бумаги, исписанной красивым почерком, изобиловавшим завитушками. Дядя Федор взял его в руки. От письма исходил нежный, едва уловимый аромат.
— От кого это? Чего там написано, чего? — спросил Шарик, пританцовывая от нетерпения.
И дядя Федор стал читать вслух.
«Фредди, если ты читаешь это письмо, значит, сбылось то, о чем ты мечтал на протяжении всей франшизы, и мне удалось перенести тебя из мира сновидений в реальность.
Помнишь, ты обещал выполнить любую просьбу, если я помогу тебе попасть в реальный мир и спокойно дожить до старости? Я свою часть договора выполнила. Но прежде чем ты прочитаешь мою просьбу, мне хотелось бы, чтобы ты понимал насколько это важно. Для этого мне нужно ввести тебя в курс дела.
Печкин на самом деле не почтальон, а Кащей-бессмертный, которого давным-давно заточила в Needlekeeper заколдованная Царевна-лягушка, несколько веков назад жившая со своим мужем на краю болота. Уж не знаю, как он выбрался из заточения, но факт остается фактом — он вновь ходит по земле и наверняка как только вспомнит о том, кто он, вновь примется безобразничать и пакостить обычным людям. Поэтому, прошу тебя, наблюдай за ним. А как только его злая сущность проявит себя — обезвредь. В посылке есть все для этого необходимое.
С иголкой поаккуратнее. Во-первых, это единственный артефакт, который может остановить Кащея. Во-вторых, она смазана ядом курарэ. В-третьих, я дважды задолбалась ее искать. Первый раз, когда Царевна-лягушка вместо того, чтобы сломать иглу, выкинула ее в море, второй — когда Девочка-с-пальчик обронила ее в доме людоеда. Третий раз искать ее в каком-нибудь стогу сена я не горю желанием.
Можешь не переживать, что тебя найдут. В рамках программы по защите злодеев, которые не хотели быть злодеями, Простоквашино — идеальный вариант, потому что деревню эту даже гуглмэпс не находит. Я проверяла.
Удачи.
Фея.
З.Ы. И все-таки, Фредди Крюгер навсегда останется одним из моих любимых кинозлодеев. После Дарта Вейдера, конечно».
Дядя Федор заглянул в открытый ящик. Там, в прозрачном контейнере с надписью «смерть Кащея», лежала ржавая игла с толстым ушком, старая запыленная шляпа и поношенный свитер в широкую красную, перемежающуюся с грязно-зеленой, полоску. На самом дне ящика лежала перчатка, пальцы которой были отделаны металлическими вставками, заканчивающимися острыми и зловещими на вид ножами.
— Справедливое требование, — согласился Фредди Крюгер, надев перчатку и пошевелив пальцами: ножи, цепляясь друг за друга, издавали металлический звон.
— Не человек-росомаха, конечно, но выглядит эффектно, — кивнул Матроскин.
Где-то на краю деревни упоротый грибами Печкин продолжал орать припев «Голубой луны».