Оказывается, он поспорил на огромную сумму, что найдет женщину, постоянно проживающую в городе, которая сможет выйти в финал большого турнира по техасскому холдему.
Он был уверен выигрыше только потому, что знал эту даму лично.
Питер любит споры, легкие деньги и риск. Однажды он просто ради удовольствия взломал сайт Гексагона, а потом долго хвастался друзьям эти фактом. Хотя, чем там хвастаться? Венди не понаслышке знает, насколько слабые у них защиты.
Раньше они работали в паре, и это было здорово! Как Сид и Нэнси, только гораздо, гораздо более изощренно. Они грабили банки, выводя с каждого счета по несколько центов в счет какой-нибудь комиссии. Обычно этого хватало на путешествие или новый компьютер.
Они никогда не играли по-крупному. А зачем? Деньги их особо не интересовали. То есть, конечно, первоначально все затевалось именно ради наживы, но потом переросло в нечто значительно более интересное.
Азарт.
Чувствовать, как алая кровь наполняет артерии Города. Знать, как проходит наркотрафик, какой чиновник и за что берет взятки, видеть всю эту паутину и дергать, дергать за невидимые, тонкие, но прочные ниточки.
Это захватывало.
А потом родилась Джинни. Конечно, Венди хотела для девочки лучшей судьбы и постаралась максимально оградить дочь от тлетворного, по ее мнению, влияния Неверленда. Джинни не смотрела новости, ходила в одну из лучших школ Города, посещала танцевальную студию и кружок шахмат. Игральных карт дома не держали.
Венди решила вести обычную жизнь. Ее навыки пригодились одному из банков. Финансовый аналитик – это вам не жук на палочке.
Но женщину все равно тянул и привлекал… Мир преступности? Она не считала себя преступницей. Она называла его Неверленд.
Шокирующая правда, которая хрустит под ногами. Лишь приглядись, и ты увидишь все эти связи. Кто с кем спит, кто кому дорог, кто кому должен. Наблюдательность не выключишь как эмоции. Наблюдательность – это дар и проклятье.
Просто жить, зная, что в здании рядом с твоим домом по вечерам проходят воровские сходки, ходить на выборы и голосовать за мэра, который не только лоббирует, но и сам пользуется услугами одного из домов терпимости. Потому что больше голосовать не за кого, потому что из всех представленных – это лучший вариант
.
Неверленд – чудесная и грязная страна. Венди как-то научилась с этим жить. Смотреть людям в глаза, улыбаться, понимая, что никогда не будет здесь своей. Этакая белая ворона. Лишний паззл.
Они с Питером были уникальными, не встраиваемыми в общество людьми, которые видели многое.
Несмотря на крепкую дружбу, разница между напарниками была разительной. Если Венди корежило от несовершенств мира и выворачивало наизнанку, то Питер принимал его совершенно спокойно. Любопытство пятилетнего мальчика позволяло с одинаковым энтузиазмом ковыряться и в песке, и в навозной куче. Он наслаждался миром и наслаждался своими возможностями.
Под утро Венди покинула прокуренный игральный зал. Вышла, подставив лицо холодной тишине Города. Она победила. Но это был последний раз.
Часть 3
Бывают ли феи взрослыми,
Милая Динь?
Скажи, почему все ушли?
Венди где?
Говори со мной!
Пожалуйста, не молчи!
Колыбельную спой!
Я просыпаюсь в поезде. Вроде бы выспался, но голова туговато соображает. Должно быть укачало. Соседи по купе еще спят. Встаю, стараясь не шуметь, сдвигаю тяжелую скользящую дверь и выхожу в узкий проход.
Тут значительно прохладнее, сквозняк.
Когда едешь, довольно сложно сказать, кто ты. Пропадают условности, никого не волнует твое имя, возраст, образование, награды. Гораздо более важными становятся простые вещи: способность договариваться, легкий характер, умение справляться с трудностями и терпеть. «Терпеть что?», – спросите вы.
Нескончаемый плач ребенка, едущего в соседнем купе, слишком разговорчивую, или наоборот, чересчур молчаливую соседку. Запахи, звуки, невозможность остаться одному – все это раздражает, когда долго едешь.
Солнце еще не взошло, но стало светлее. Часа четыре утра. Четыре часа – интересно, по какому времени? Как вообще в поездах считают время?
Я лично предпочитаю самолеты.
Это замечательное ощущение, когда многотонная машина трогается, едет, разгоняется и наконец отрывается от земли. Будто часть меня остается там, внизу, на взлетной полосе.
После смотришь в окно, наблюдаешь, как рисунок ландшафта становится меньше и меньше, леса превращаются в зеленые островки, озера в маленькие зеркала, дома в спичечные коробки. Самолет поднимается над облаками.
Мы входим в чудесное царство света и иллюзий.
Дворец Фаты Морганы.
Облака белым сияющим алебастром создают перед глазами горы, форты, громадных размеров замки.
Ярко.
Между мной и небом ровно ничего.
Если умирать, то только тут.
Не то что бы я не люблю поезд, но это не самолет.