Недокнига от недоавтора

Когда нам надоедало вместе строить, мы уходили в разные части двора и играли в «учительскую». Название и суть игры были навеяны моими походами с мамой на работу, где, как раз в учительской, меня оставляли и навещали в перерывах между занятиями. Мамины коллеги угощали меня чаем с бутербродами, а пока все преподаватели были на занятиях, я исследовала сложенные в углу наглядные материалы для занятий по анатомии. Играть в «учительскую» означало заниматься своими делами в отведённой части двора и, когда надоест, отправиться в «учительскую» к коллеге, расположенную через пару метров от своей.

Но когда ты каждый день играешь на улице, все игры надоедают. В этот момент наступают «пытки», успешным окончанием которых является новая игра на ближайшее время, придуманная «пытаемым». Сами «пытки» проявляются в следующем: один человек держит за руки другого – того, кого «пытают», а третий берёт палку и окунает её в лужу, собачью какашку или прочую мерзость, которыми полон двор, и старается этой палкой задеть «пытаемого». По сути, такие «пытки» сами превращаются в игру – похожую на салки, только вместо ладони – палка, и смысл не в простом убегании, а в генерации идей при этом. В определённый момент убегающий кричит фразу «Стоп! Я придумал», которая чаще всего означает, что он просто устал и хочет таким образом потянуть время. Все остальные его обступают и ждут, пока он не выдаст идею.

– Давайте рыть огромную яму! До центра Земли докопаем!

Тут раздаётся дружное мычание, так как яму мы уже рыли на прошлой неделе, и догонялки продолжаются.

– Стоп! Я придумала, – сказала я однажды на своих «пытках».

– Ну и что? – скептически выдаёт толпа.

– Давайте играть в «Зену – королеву воинов»! Я буду Зеной, ты – Габриэль, ты – Соланом, ну а ты будешь Зевсом, если хочешь.

Начинается суд присяжных по обсуждению идеи, и через пять минут мы уже инсценируем серию из известного сериала. Кто-то вооружается ножом в виде палки, кто-то боевым шестом опять же в виде палки, но побольше размером, а я убегаю домой за метательным оружием – шакрамом, роль которого исполняет большое пластмассовое кольцо для украшения машины молодожёнов.

Продаются кабачки

Каждую весну мой дедушка раскапывал грядки, чтобы затем бабушка посадила в них овощи, зелень и ягоды. Причём количество посаженного увеличивалось год от года в арифметической прогрессии. Весной она жаловалась, что устала так много сажать, а под конец лета – что не знает, куда деть все излишки урожая. Мы с мамой как раз приезжали к ним в гости во время раздачи овощей всем знакомым и незнакомым соседям. После того как собранным урожаем была набита яма, а также пространство под всеми кроватями, диванами и шкафами, часть отправлялась соседям. Остатки, разумеется, мы увозили с собой на поезде домой.

Недалеко от дома бабушки и дедушки располагался нелегальный рынок из таких вот бабушек-огородниц, мимо которого я всегда проходила с завистью. Дело в том, что там помимо бабушек тусовались и их внуки, помогающие взвешивать и насыпать товар или считать сдачу. Я почти смирилась с тем, что никогда не буду сидеть там под деревом и взвешивать килограмм картофеля, ведь бабушка умудрилась раздать почти всё бесплатно. Оставались только кабачки, и их почему-то никто не брал. В один из дней я проснулась и услышала невероятную новость – моя бабушка шла продавать. Конечно же, я напросилась с ней. Для начала решили взять с собой десяток кабачков и посмотреть, как пойдёт.

Мы расположились на очень прибыльном месте: рядом была остановка общественного транспорта и вход в магазин. Предварительно изучив цены у конкурентов, я решила в случае чего начать демпинговать где-то спустя час, если продаж не будет. Но у бабушки был другой план – она сразу начала продавать по цене намного ниже рынка, по смешной цене даже для того времени. Первым и единственным нашим покупателем оказался молодой мужчина, который, заявив, что у нас всё равно дорого, долго пытался насобирать мелочь. Моя сердобольная бабушка отказалась принять у него ту мелочь и просто так отдала ему десять отборных кабачков, а он, рад-радёшенек, все их забрал и поспешил убраться восвояси. Взгляды недоумевающих соседок по прилавку и мой особо не волновали мою бабушку, и, так как товара у нас больше не было, мы стали собираться домой – без кабачков и без выручки. Я шла и грустила, что ничего не заработала, пока не взглянула на бабушку. Она шла рядом и радовалась тому, что отдала выращенные с любовью кабачки в хорошие руки – тот мужчина долго будет их есть, сделает себе оладьи, рагу и ещё кучу блюд с кабачками. От этого мне стало как-то тепло на душе, и вся досада улетучилась. В конце концов, бабушки – они такие, им надо всех накормить.

Розовая лошадь