Недолгий век

Следует сказать и о том, что очень мало известно о быте и нравах домонгольской Руси. Потому романисты, как правило, используют обширные сведения о России XVII века, сообщенные Котошихиным, Герберштейном, Олеарием и т. д. Мы самым тщательным образом старались избежать подобной подмены. Но, разумеется, роман все же не есть научный труд, и потому некоторая модернизация неизбежна. В частности, упоминание некоторых географических названий, употребление таких терминов, как «православие» и «католичество»... Мы с трудом можем восстановить структуру, что называется, княжеской семьи в домонгольский период. Так, надпись на гробнице Феодосии, где она именуется матерью всех сыновей Ярослава, сделана уже в позднейшее время, вероятно, в XVI веке. Надписи намогильные, в которых старшая жена именуется матерью всех детей семьи, и до сих пор можно обнаружить в Средней Азии.

Приходится учитывать и то, что летописцы и хронисты всего мира ставили своей целью не столько точное описание событий происшедших, сколько описание этих событий «как надо», «как требует правитель»... Трактовки бывают весьма разнообразны. Так, например, немецкий католический историк Аммиан полагал, что политика Александра Невского положила предел западному культурному влиянию и таким образом замедлила развитие русской культуры. Известный Л. Н. Гумилев в своих популярных книгах, напротив, подчеркивал, что именно политика Александра позволила сохраниться русской самобытности...

Мы уже упоминали о летописном «Андреевом стоянии», но столь же трудно бывает порою установить, о каком Юрии, Иване или Владимире ведет речь летописец (вернее, переписчик)... Так «путаются» и ярл Биргер и Ульф Фаси, Андреас фон Стирланд и Андреас фон Фельзен.

Не стоит удивляться и тому, что десятилетний наш герой «сидит на столе», а в двенадцать лет участвует в битве. На страницах седьмой и восьмой своего замечательного труда (том I) «Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.» (Спб., 1889) Андрей Васильевич Экземплярский говорит: «В древней Руси, за отсутствием теоретического воспитания, княжичей весьма рано старались направить на путь практической деятельности. На это указывает, между прочим, и только что помянутый обряд постриг, после которого княжич считался как бы уже принадлежащим к семье ратных людей. Княжичей, когда они были еще отроками, посылали на княжение, брали в походы и т. д., но в таких случаях к ним назначались руководители из бояр».

Ростислав Михайлович часто именуется сыном Михаила Черниговского, но тогда получается хронологическая неувязка с его родством с болгарской династией Асеней.

Хочется сказать и несколько слов об именах. «Чика» — старорусское производное от имени «Андрей»; как соотносится оно со словом «чика» — «тот, кто режет, «чикает», нам неизвестно. Княжеские, титульные прозвания основывались на греческом корне «окл» — «слав», но привились они на Руси, воспринятые от византийцев, гораздо ранее принятия христианства; и не только на Руси, но и у других славянских народов. Мы решились назвать жену Андрея Ярославича Марыней и Мариной. Первое — традиционное южнорусское производное от имени «Мария». Второе — произносительный вариант. Кстати, «Мария» — настоящее имя Марины Мнишек. Что касается языческого имени сына Даниила Галицкого, Андрея, — Шварн, Шварно, то Б. Д. Гринченко в своем словаре украинского языка, впервые изданном в 1909 году, приводит следующие значения: «шварни» — «быстрый», «проворный»; «шварниця» — «молния». В этом контексте интересно и древнегерманское «шверд» — «меч».

Хочется сделать некоторые пояснения и относительно стихотворных фрагментов. Строки о потерянном щите, которые вспоминает маленький Андрей после битвы на Чудском озере, принадлежат древнегреческому поэту Архилоху, впоследствии мотив потерянного щита развивали многие поэты Греции и Рима. Стихотворение выдубицкого игумена дано в переводе Б. А. Рыбакова.