Недоросль

- Россия и Америка. Только не сейчас. Через два с половиной века. Вот ещё... - я протянул свой стартовый номер с цветным принтом на нём.

- Ух ты! - Мишкины глаза загорелись при виде Каменного Моста, нанесённого на хлопковый лоскут. Казалось, что он пропустил мимо ушей мои слова о двухстах пятидесяти годах. - Сам рисовал?

- Машина. Рукой такое мало кто нарисует.

- Машина? - переспросил малец явно незнакомое слово.

- Да. Знаешь, как газеты печатают? Вот, это вроде того, только намного сложнее.

- Ага, только не машина, а машина, - кивнул он, сделав ударение на первом слоге.

И тут до него дошло. Его глаза округлились, и он испуганно уставился на меня. Повисло молчание. Мишка перевёл взгляд на ткань, которую машинально перебирал пальцами, после чего испуганно отбросил её в мою сторону. Вскочил на ноги и рванул вверх по горке.

- Мишка, стой! Мишка!!! - я бросился следом.

Мальчишка взял хороший старт, но, куда ему против меня? И всё равно, я догнал его только на середине горки.

- Мишка! - я схватил его за одежду, которая подозрительно затрещала. Пришлось тут же ослабить хватку, и непрочная ткань выскользнула из пальцев. Но пацан больше не делал попыток скрыться. Я взял его за плечи и повернул к себе лицом. Малого просто трясло.

- Мишка! - в который раз повторил я. - Ты чего? У разбойников не боялся, а меня испугался? Да я вообще, может, соврал. Придумал сказку, а ты и поверил.

Не очень правильное начало. Малец сжался, как будто ожидая удара. Нет, так не пойдёт! Надо срочно вернуть доверие приятеля, иначе я точно здесь пропаду.

- Нет, Миш, не соврал. Я и на самом деле попал сюда из будущего. Две тысячи пятнадцатый год. Я настоятелю не врал, тебе не буду, и Ломоносову не совру, если только доберусь до него. И иду-то к Михайло Василичу, чтобы он посоветовал, как дальше быть. А может и помог домой вернуться. Я ведь не просто так в яму какую провалился, или головой стукнулся, а потом очнулся, и - здесь. Это из-за формулы, которую сам же и вывел. Потом расскажу... ты только поверь мне, и не бойся. Я без твоей помощи не то, что до Питера, до Москвы не доберусь - так всё изменилось. Правда. Ну, представь себе, ты вдруг просыпаешься, а вокруг - времена твоего деда, или даже раньше... кто там до него был? И никого не знаешь, и что делать, не представляешь...

- Ты точно головой стукнулся! - Мишка явно оттаял. - Я ж так не бегал никогда. Чуть тебя не сдал с перепугу.

- Так не сдал же?

- Если б ты меня не догнал, точно бы донёс, - честно ответил он. - Надо же! Это сколько получается? Двести пятьдесят два годка! - Мишка присвистнул. - И как там у вас?

- Расскажу. Всё расскажу, - обнадёжил я малого. - Дорога у нас долгая, времени хватит. Слишком многое изменилось за это время... Ты лучше скажи - чего мы от Щербачёва удрали? Ночевать-то где будем?

- Не боись, не пропадём! - обнадёжил он. - А что до воеводы - не люблю я всего этого. Не чешись, не вертись, сиди прямо... тьфу! Да и всё равно косятся. Незаконный ведь. Хоть папаня меня и таскал в город часто. А мы вон там, за лабазами, дадим сторожу грошик и в купеческих сеновалах заночуем. Красота!

Остаток дня мы провели, шатаясь по городу. Я попросил Мишку провести для меня экскурсию. Но получилось так, что больше рассказывать пришлось мне. То, что уже есть, было, понятное дело, прикольно посмотреть. Только интереснее было рассказывать Мишке о том, что будет построено на том, или ином месте. Некоторые вещи приходилось не только объяснять, но и иллюстрировать, царапая рисунки прутиком в дорожной пыли. Что меня поразило больше всего, так это то, что историческая часть города была вполне себе узнаваема. Очень много каменных домов, которые сохранятся до двадцать первого века, не говоря уж о памятниках архитектуры, обрисы которых знакомы каждому калужанину.

Время от времени мы на ходу подкреплялись всяческой вкуснятиной, которая стоила сущие копейки. По крайней мере, мои денежные запасы практически не убавились. Правда, платил я только в половине случаев. Мишка категорически настоял на том, что расходы делим пополам.

В итоге к вечеру, мы оказались "на заднях" Гостиного Двора. Вернее не его самого, а той торговой площадки, на которой он будет построен. Получив мелкую монетку, местный ночной директор махнул рукой в сторону навеса:

- Смотрите там, не шалите! А то я вот, ужо, вас!

- Не бойтесь, дядько Иван, - почтительно ответил Мишка. - Не впервой, чай!

Мы полезли на колючее прошлогоднее сено, пахнущее пылью и кошками. Честно говоря, мне не очень-то улыбалось ночевать в таких условиях, только выбора не было.

- Ты что, знаешь сторожа?

- Ага. Так бы он пустил нас, даже и за большие деньги. А дядько Иван с нашим сторожем дружит.

- Так у вас тут тоже место есть? Что же мы туда не пошли?

В ответ Мишка скорчил недовольную рожицу и, раскинув руки, рухнул спиной на вершину сенной горы:

- Фу! Уж лучше тогда у Щербачёва было остаться.

- Да ну тебя! Дикий ты какой-то! Как ты в Петербурге будешь, ума не приложу.