Недосягаемый соблазн

— Пол, когда ты в последний раз откладывал работу на второй план? — спрашиваю я, пытаясь заставить его понять.

— Никогда. Как ты думаешь, как я стал редактором?

— И ты счастлив?

— Что это значит?

— Ты счастлив? У тебя есть те, о ком ты заботишься?

— Конечно, у меня есть кот.

Я улыбаюсь и качаю головой, катя чемодан обратно в аэропорт.

— Эйден, если ты покинешь Нью-Йорк, если сядешь на самолет обратно в Техас, тебе конец. Твоя карьера закончена. Никаких поблажек. Ничего. Ты понимаешь?

Пол этого не понимает. Он думает, что меня волнует рекомендательное письмо? Его одобрение моей трудовой этики? Кого, блядь, это волнует?

Я сменю карьеру. Буду работать в ресторане быстрого питания или доставлять почту. Буду мыть машины. В чем, черт возьми, смысл жизни, если я не провожу ее с Мэдди? Если я не буду просыпаться рядом с ней каждый чертов день?

— Мне пора.

— Эйден...

Я вешаю трубку, прежде чем он успевает продолжить. Затем бегу обратно в аэропорт и направляюсь в сторону вылета.

Уже поздно, но на юго-западном столе все еще кто-то дежурит. Я спрашиваю, когда их следующий рейс вылетает в Остин.

— Через двадцать минут, — говорит дежурная, щурясь на экран компьютера. — И это наш последний полет туда на сегодня. Я могу оформить вас на утренний рейс в шесть сорок?

— Мне надо сесть на тот, который через двадцать минут.

Она смеётся:

— Полагаю, это невозможно. Вам придется...

Я наклоняюсь к ней и качаю головой:

— Мне нужно на этот. Посадите меня. Прошу.

Девушка резко вздыхает, раздраженная тем, что я не последовал ее совету. Если я хочу потратить деньги на рейс, на который могу опоздать, это моя проблема.

— Хорошо. Сейчас оформим оплату и ваш билет.

Это заняло две минуты и десять секунд, но кому это интересно?

Как только она передала все мои документы, я направился к контрольно-пропускному пункту. Кто-то кричит мне, чтобы я перестал бежать, поэтому я перехожу на быструю ходьбу и достаю из бумажника удостоверение личности. В очереди охраны никого нет, и из-за того, что я постоянно путешествую, мне приходится стоять в заранее утвержденной очереди.

— Проходите, — говорит мне офицер, пропуская через металлоискатель. Я жду, кажется, целую вечность, пока он читает на мониторе, затем кивает и говорит, что могу идти. Затем я снова начинаю бежать, направляясь к терминалу С.

Они объявляют последний вызов на мой рейс по громкоговорителю аэропорта. Посадка закончена.

— Эйден Смит, пройдите, пожалуйста, через выход 35.

Я включаю передачу и бегу так быстро, как только могу, по коридору. Нелегко бороться с потоком машин. Я чуть не сталкиваюсь с несколькими людьми. Один парень проклинает меня, но я не могу остановиться. Мои ворота прямо по курсу.

Стюардесса делает мне последнее объявление по громкой связи.

— Иду я! — кричу я, надеясь, что она меня слышит.

Ее голова поворачивается в мою сторону, и я машу руками в воздухе, чтобы она могла заметить, как несусь по дорожке.

Она качает головой, кладя переговорное устройство, слегка удивленная, но в основном раздраженная.

— Вы чуть не задержали рейс, — говорит мне стюардесса, как только я подхожу к скользящей остановке у выхода и протягиваю ей посадочный талон для сканирования. — В следующий раз, пожалуйста, приходите пораньше.

— Конечно, — говорю я с большой улыбкой, пытаясь перевести дыхание.

Она возвращает мне посадочный талон, и я несусь по туннелю к самолету. Внутри все ряды заполнены, так что я поднимаюсь на борт последним. Я иду по проходу, осознавая, что получаю несколько пристальных взглядов от пассажиров. Хочется сказать им, почему я опоздал. Они бы, конечно, поняли, но решаю просто опустить голову и иду так быстро, как только могу, к последнему ряду, занимая пустое место у прохода.

Я до сих пор не могу отдышаться. Даже руки дрожат от адреналина.

— Первый раз летите?

Я бросаю взгляд на старую миниатюрную женщину, сидящую у окна. Она закутана в теплый шарф и свитер. Ее короткие белые волосы завиты, а милое лицо в морщинках, особенно возле глаз, когда она улыбается мне. Ее руки покоятся на закрытой книге в твердом переплете, а на каждом ее пальце по кольцу.

— О… — хочу я. — Нет. Я постоянно летаю по работе. Ну, летал...

Она наклоняет голову в сторону.

— Летали?

Я смотрю на руки и качаю головой.

— Да, работал журналистом несколько минут назад.

— Уволились?

Я киваю, чем интригую ее.

— Вам не нравилась работа?

— Она не была такой уж и плохой. Поездки достали.

— А, у любой работы есть обратная сторона.

Я соглашаюсь, давя большими пальцами в бедра.

— Но ушел я не поэтому.

Женщина приподнимает бровь, требуя продолжения.

— Это как бы был прыжок веры.

— Ради любви?

Я смеюсь и опрокидываю голову на сидение, пялясь в потолок.

— Да, звучит как клише, если честно.

— Клише на то и клише. Расскажи мне о ней.

— О Мэдди?

— Из-за нее ты ушел?

— Да, она...

На мгновение я встаю в ступор, размышляя, как лучше изобразить Мэдди для совершенно незнакомого человека. Как описать ее? Это кажется невозможным.

— Она потрясающая. Забавная. Общительная. — Я наклоняю голову вперед-назад, как будто взвешиваю. — Временами, смешная.