Недоступная и желанная

– Сьюзен ужасная бесстыдница, – сообщила Тамсин, развязывая ленты шляпки. – Мы в Сохо встретили сэра Бертрама Трента, и она показала свой спектакль от начала до конца. Как только Сьюзен заметила его, она бросилась к нему будто ракета… или, правильнее, как пушеное ядро, и в результате повалила его на спину. Затем встала рядом и принялась лизать его сюртук и лицо, а потом начала обнюхивать, тыкаясь носом в его… Ну, я не могу сказать куда. К моим увещеваниям Сьюзен была абсолютно глуха. К счастью, сэр Бертрам воспринял все это очень добродушно. Когда ему наконец удалось отогнать негодницу и встать, я попыталась извиниться, но он только отмахнулся. Сказал, что собака просто «очень игривая, а силы своей не понимает». А потом Сьюзен…

– Гав, – с готовностью отреагировала на свое имя мастифиха.

– Сьюзен показывала свои трюки, – продолжила Тамсин. – Давала лапу. Играла с ним в «перетягивание каната», пытаясь вырвать из его рук трость. А еще притворялась мертвой, а затем заваливалась на спину, подставляя живот, и… О, ты даже не представляешь!

Собака положила добродушную морду на колени хозяйки и пожирала ее глазами.

– Ты загадка, Сьюзен, – сказала Лидия, лаская любимицу. – В прошлый раз Трент тебе совершенно не понравился.

– Возможно, она почувствовала, что он совершил благородный поступок сегодня утром.

Лидия подняла голову и посмотрела девушке в глаза.

– Трент рассказал тебе об этом, да? А он не объяснил, случайно, почему оказался на площади Сохо, вместо того чтобы сидеть в доме Эйнсвуда, приходя в себя после геркулесовых подвигов?

– Объяснил. Когда ты ушла, ему в голову опять втемяшился, это его слова, Карл Второй. А поскольку это уже давно не дает ему покоя, Трент выскочил из кэба за несколько улиц до площади и пошел туда посмотреть на памятник.

Лидия, конечно же, знала памятник Карлу II в Сохо – обшарпанный, в трещинах, кое-как замазанных. Она сразу вспомнила о нем, когда Тамсин после первой встречи с Трентом рассказала, что образ этого монарха эпохи Реставрации по непонятной причине всплыл в его памяти при виде Лидии. Однако она не думала, что шурин лорда Дейна столь наблюдателен и обладает такой хорошей зрительной памятью.

– Кстати, о геркулесовых подвигах, – продолжила разговор Тамсин. – Наверное, ты пережила шок на Экзетер-стрит. Как думаешь, герцог Эйнсвуд действительно меняется или это был спонтанный поступок?

Прежде чем Лидия успела ответить, вошла Милли и доложила:

– Пришел мистер Парвис. У него записка для вас, мисс. Сказал, что дело очень срочное.

В девять часов Лидия вошла в маленькую, перегруженную мебелью комнату одного из домов, расположенных в районе Ковент-Гарден. Открывшая ей девушка, впустив гостью, быстро скрылась за занавешенной портьерой дверью напротив. На смену ей тут же вышла хозяйка дома.

Ростом она была почти с Лидию, но существенно плотнее. Голову Лидии украшал тюрбан, лицо – густой слой косметики. Но даже изрядный слой пудры не мог скрыть смешливости хозяйки.

– Интересный костюм вы выбрали, – сказала мадам Ифрита.

– Это лучшее, что я могла подобрать за столь короткое время, – ответила Лидия.

Хозяйка дома указала ей на стул у небольшого стола, стоящего у задрапированной двери.

Мадам Ифрита была гадалкой и одним из самых ценных информаторов Лидии. Обычно они встречались где-нибудь за пределами Лондона, чтобы не подвергать мадам Ифриту риску быть уличенной в передаче тайн ее клиентов журналистке. Это неизбежно привело бы к краху ее бизнеса.

Поскольку сегодня маскировка была особенно необходима, а времени на перевоплощение в мужчину у Лидии не хватало, она пошла с Тамсин в магазин ношеной одежды на Грик-стрит. Там из разношерстных вещей они собрали нечто вроде костюма цыганки, в который и нарядили Лидию.

По мнению Лидии, костюм больше напоминал татарский, чем цыганский. Впрочем, проблема состояла не в этом. Даже натянув полдюжины юбок разного цвета, Лидия не чувствовала себя полностью одетой. Прежние владелицы тряпья существенно уступали Лидии в росте, а потому подолы всех юбок решительно не хотели прикрывать ее щиколотки. Из-за этого казалось, что она постоянно приподнимает юбку, как это делают женщины, прогуливающиеся по улицам Лондона. Однако время на поиски достойной замены не оставалось.

Схожая проблема возникла и с корсажем. Единственный более или менее пригодный был багряного цвета и сдавливал будто медицинский жгут. Но он не только создавал физические неудобства. Груди Лидии в этом лифе поднялись излишне высоко и вызывающе выглядывали из довольно глубокого выреза блузы. К счастью, вечер был холодным, что давало возможность закутаться в шаль.

Купить ношеный парик Лидия не рискнула, резонно опасаясь, что он мог быть обиталищем насекомых. Вместо него она смастерила из своего шарфа модный тюрбан и увенчала им туго стянутые волосы. Остатки шарфа были искусно закреплены на нижнем срезе тюрбана. В результате это сооружение не только надежно скрывало предательски броский цвет волос, но и маскировало черты лица.