Недоступный

Моё сердце моментально реагирует странным повышением частоты сердцебиения, когда поворачивается ключ в замке, и открывается дверь. Светло-зелёные глаза, с тёмными кругами под ними, распахиваются шире, и в них невероятный страх.

– Дженна, – произношу одними губами. Кажется, что прошло очень много времени с того момента, когда я мог вот так видеть её и ненавидеть себя за то, что делаю.

– Нет… пожалуйста, мне и так больно. Не делай больнее, Кент. Не делай… уходи, – шепчет она побледневшими губами и хватается за дверь, чтобы хлопнуть ей у меня перед носом.

– Подожди дай мне хотя бы пять минут, – прошу, выставляя руку.

– Я не могу. Уходи, Кент. Я больше не хочу тебя видеть. Когда появляешься ты, то кто-то страдает… мой дедушка… Эдди… они не виноваты… уходи, пожалуйста, – сухо произносит она и надавливает на дверь со стороны квартиры, а я – с обратной. Она знает. Уже знает обо всём, и от этого мне тоже больно.

– Это не я. Дженна… воробушек, прошу тебя, дай мне помочь тебе.

Видимо, это срабатывает. Мне удаётся открыть дверь, а она отходит, пропуская меня внутрь.

– Чем ты можешь мне помочь, Кент? Ты обещал, что уничтожишь моего дедушку… мама написала мне на почтовый ящик… я… не знаю, мне надо что-то сделать, но я не знаю что. – Она хватается за волосы и сжимает их. Шумно дышит.

– Тише, Дженна. – Обхватываю её за талию, притягивая к себе, но она упирается. Борется со мной, а я сильнее удерживаю её в руках. Сильнее и ещё сильнее, не позволяя ей драться дальше. Слабеет, и её пальцы цепляются за лацканы моего пиджака. И я помню, когда она сделала это впервые. Тогда она схватилась не просто за ткань моей одежды, она ухватилась за моё сердце.

– Почему ты так ненавидишь его? За что?

– Я не ненавижу твоего дедушку, Дженна. Твой отец мне позвонил и сказал, что не может с тобой связаться. И я не мог. Я пытался… клянусь, птица, я пытался сегодня набраться мужества. Твой мобильный не отвечал. Это меня напугало. Но я здесь. Мы всё решим, хорошо? – Обхватываю её лицо и вглядываюсь в какие-то пустые глаза. Она в шоке, скорее всего. Вероятно, только недавно узнала, иначе бы не показывала квартиру риелтору так спокойно. И мне хочется её защитить, как-то облегчить предстоящую боль.

– Всё решим. Я с тобой. Помнишь, мы команда? И я твой партнёр, поэтому я приехал к тебе. Прости меня, Дженна. Прости меня, но я не позволю тебе быть одной. Потом ты покричишь на меня, и я тоже повышу голос, чтобы ты услышала меня. Но сейчас мы спешим. Я уже забронировал нам билеты. Полетим через Сиэтл. Присядь, я соберу твои вещи. Ладно? Присядь, Дженна. – Подвожу её к одному из кресел и помогаю опуститься в него. Хэйли был её креслом, а кто я? Хочу быть не просто мебелью, а кем-то живым.

– Посиди здесь. Я быстро соберу твои вещи, и мы поедем. Всё уже готово. – Провожу ладонью по её щеке, а она словно не понимает того, что я говорю. Ничего. Это шок. Он пройдёт, и тогда она очнётся. Я буду рядом. Всегда буду рядом. Я нужен ей.

Выпрямляясь, отхожу от Дженны и чуть не сбиваю небольшой журнальный столик. Опять этот чёртов столик. Раз я уже врезался в подобный у себя в доме, осталось ещё здесь набить шишку и синяк. У неё небольшая квартира. Для одного человека. Спокойные тона в окраске стен, широкая кровать, на которой стоит открытый ноутбук, и я вижу там письмо с плохими новостями от её матери. Чёрт. Ладно, сейчас не время.

Подхожу к шкафу и распахиваю его. В нос сразу же ударяет аромат её духов, и это так приятно. Я украл её свитер. Тот самый розовый свитер, чтобы хоть что-то осталось от воспоминаний. Она не заметила, наверное, раз пока не уличила меня в этом, но он уже не так приятно пахнет, как раньше. Он «спит» со мной рядом. И теперь я ни за что не позволю, чтобы на подушке лежала одежда, а не Дженна. Я буду рядом, и мы медленно дойдём до того момента, когда будем честными. Горе сближает, но это так больно.

Бросаю в чемодан тёплую одежду. На самом деле снимаю с вешалок всё подряд и складываю в чемодан. Туда же летят и джинсы, куртка, шарф, шапка. Всё, что попадает под руку. Копаюсь в тумбочках, собирая её документы. Открываю комод с нижним бельём и замираю, когда мои пальцы дотрагиваются до тонкого алого кружева. Это то же самое бельё, что лежит в пакете у меня в квартире. То, любимое, которое я хотел видеть на ней каждый божий день. И у неё, оказывается, есть такое же. Для кого? Встречается ли она с кем-то? Ворвётся ли сейчас сюда новый бойфренд, требуя оставить его женщину в покое? Да я его убью. Эта женщина моя, и точка.

– Дженна, где твой мобильный? – Присаживаясь на корточки, беру её за руки, и она дёргается.

– Я не знаю. Он… работать перестал… как будто умер, и… мой дедушка тоже умрёт. Из-за меня умрёт, а я не успею. Он разбился, и сердце его тоже разбито… я не знаю, – шепчет она, судорожно всхлипывая.

– Ничего. Ничего страшного, дорогая моя, у меня есть мобильный, и, если что, с него позвоним. Твой отец дал мне адрес, поэтому быстро найдём дом, а оттуда поедем в госпиталь. Пошли. – Обнимая её за плечи, веду к двери, везя за собой чемодан.