Нефартовый

Тогда впервые в истории в условиях полярной ночи в воздух над Антарктикой поднялся вертолет будущего Героя Советского Союза Бориса Лялина. Мы летели за 200 километров к «Михаилу Сомову» с небольшим запасом еды (включавшим новозеландские киви), теплой одеждой, а главное — с надеждой для попавших в беду полярников. Ведь приземлившись в лучах прожектора на ледовую площадку, специально расчищенную для нас у сомовского борта, мы установили мост с узниками ледовой тюрьмы. Да, пока всего лишь воздушный, но это уже гарантия выживания. Если не для корабля, то для людей — ведь теперь за несколько полетов, беря на борт по дюжине человек, мы могли бы в случае необходимости переправить всю команду к нам на «Владивосток».

Бородатые мужики, глотая слезы, читали долгожданные письма от родных, а мы уже летели обратно. К концу перелета была готова и моя тассовка. На следующий день информация, которую отстучал с блокнота ледокольный радист, появилась во всех газетах, от «Вечерки» до «Правды». Ведь это было первое сообщение о реальном успехе спасательной экспедиции.

«ДИЗЕЛЬ-ЭЛЕКТРОХОД „МИХАИЛ СОМОВ“. 23 июля (Спец. корр. ТАСС В. Гусев)

На далекой 75-й антарктической параллели в каютах зажатого во льдах судна читают письма из дома… Четыре долгих месяца ждали сомовцы этой счастливой минуты. 130 суток находится судно в ледовой блокаде. В последние дни люди все чаще и чаще нетерпеливо выбегали на палубу, принимая шум ветра за жужжание вертолетного винта.

И вот первый воздушный десант с ледокола „Владивосток“, идущего на помощь „Михаилу Сомову“. Преодолев 160 километров пути над почти сплошной белой равниной, разделяющей два судна, вертолет под командованием опытного полярного пилота Б. Лялина совершил посадку у правого борта корабля науки. Ми-8 доставил сюда начальника экспедиции А. Чилингарова, руководителя научных работ Б. Крутских, гидролога, врача. Завезена и первая партия грузов для дрейфующего судна: спальные мешки, палатки, другое оборудование на случай экстренного выхода на лед.

Усталые, слегка осунувшиеся, но улыбающиеся и оживленные — такими предстали перед нами люди с отважного судна. С энтузиазмом встретил экипаж сообщение руководства экспедиции о выполнении задач ее первого этапа — на протяжении всего дрейфа сомовцы знали, что Родина не оставит их в беде. Теперь надежная опора совсем рядом — ледокол „Владивосток“ готов в любой момент подать руку помощи. Уже в ближайшие сутки регулярные воздушные рейсы сделают связь между кораблями постоянной.

Вздымая снежные вихри, уходит в обратный путь вертолет. Во льдах 73-й широты пробивает дорогу на юг „Владивосток“. А на „Сомове“ читают письма из дома. Спокойно живет и трудится вдали от родных берегов и июльского лета дружный коллектив мужественных полярников».

«Очевидная удача ваших передач» — такую долгожданную оценку принес на следующий день из Москвы телетайп. Пишу: «долгожданную», потому что до того описание трудностей экспедиции, ее временных поражений и отступлений не вызывало вообще никакой реакции из дома. Но кто будет хвалить за какую-то журналистскую или сугубо литературную удачу, когда «наши проигрывают»!

Вот и думаю: как же я не понял столь простой истины еще тогда, во льдах Антарктиды?! Вкупе с последовавшим бравурным: «Молодец, обеспечил!» — это должно было бы дать мне урок на всю жизнь.