Нефертити

— Ты что, думаешь, если у меня родится сын, для него будет безопасно находиться в Амарне?

Нефертити уселась в постели.

— Конечно! Если это вообще сын.

— Я останусь еще на два месяца, — пообещала я.

— А потом что? Ты уедешь и увезешь мать с собой?

— Не переживай, мать тебя одну не оставит! — огрызнулась я. — Даже ради того, чтобы увидеть рождение моего первенца!

Нефертити рассмеялась; правда, высказанная в присутствии стольких женщин, привела ее в замешательство.

— Мутни! Я же вовсе не об этом говорю! — Она подвинулась, давая мне место среди подушек, что казались рядом с ее хрупкой фигурой огромными и тяжелыми. — Иди сядь сюда.

«Она хочет подлизаться ко мне», — подумала я.

— Ты уже знаешь, что завтра будет празднество? — спросила Нефертити. — На три дня. А Тутмос сделает новый семейный портрет для храма. Чтобы Панахеси не забывал.

Панахеси придется терпеть эту картину всякий раз, как он будет проходить мимо алтаря Атона. Нефертити в короне с изображением змеи. Нефертити и шесть ее красивых детей.

Нефертити понизила голос.

— Панахеси думает, что, раз я родила сейчас двух дочерей, у меня уже никогда не будет сына. Он думает, что корона Египта перейдет к Небнеферу. Но я этого не допущу! — поклялась она.

Я огляделась, не слышат ли нас кто.

— Как?

— Не знаю, — призналась Нефертити. — Но я что-нибудь придумаю.

На третий день празднества Нефертити, вне себя от гнева, грохнула дверью своих покоев. Прежде чем я смогла ее успокоить, она швырнула свою щетку для волос об стену, и фаянсовые плитки разлетелись вдребезги.

— Я родила ему двух дочерей, а он отправился к Кийе?!

Отец велел служанке убрать осколки и резким тоном добавил:

— Подмети, а потом уходи и закрой за собой дверь.

Мы подождали, пока девушка сделает, как было велено, а Нефертити тем временем кипела от злости. Когда служанка ушла, отец встал.

— Держи себя в руках! — потребовал он.

— Я только что родила двух детей сразу, и этого недостаточно?!

— Ты родила ему шестерых девочек.

— Мы должны снова…

— Нет! — отрезал отец. — Теперь это слишком опасно.

— Сейчас это может сделать Мутни!

Отец смерил Нефертити тяжелым взглядом:

— Ты не будешь втягивать в это сестру.

Я попыталась убедить себя, что их разговор не имеет никакого отношения к той истории, когда Кийя потеряла своего второго ребенка.

— Мы положимся на волю богов, — сказал отец.

— Но она забеременеет через месяц, — прошептала сестра. — А вдруг у нее родится еще один наследник? — Судя по голосу, ее охватила паника. — Один сын может умереть, но два?

— Тогда нам придется найти другой способ удержать трон. Невзирая на шестерых девочек.

Семь дней спустя, первого фаменота, в Зал приемов явились два жреца и объявили при всем дворе:

— Ваше величество, нашим жрецам было великое видение!

Отец с Нефертити переглянулись. Этого они не затевали.

Эхнатон подался вперед.

— Видение? — переспросил он. — Что за видение?

— Видение о будущем Египта, — таинственно прошептал старый жрец.

И когда Панахеси с нетерпением вскочил с кресла, мы тут же поняли, что происходит. Он ждал этого момента с тех самых пор, как Нефертити при помощи выдуманного сна убедила Эхнатона, что Панахеси следует сделать верховным жрецом, а не казначеем. Теперь же он драматически воскликнул:

— Как могло случиться, что мне не сообщили об этом видении?

Старый жрец поклонился, взмахнув рукой:

— Это произошло лишь сегодня утром, ваше святейшество. Двум жрецам было ниспослано видение от Атона.

Я посмотрела на Панахеси и второго жреца, с круглым, добрым лицом. «Не одному жрецу, а сразу двум». Панахеси умело выбрал своих марионеток.

— Берегись лжепророков, — предостерегающе произнесла Нефертити.

Придворные выжидающе загомонили.

— Так что это было за видение? — надавил Эхнатон.

Младший жрец выступил вперед.

— Ваше величество, сегодня в храме Атона нам было явлено откровение…

— Где именно? — перебила Нефертити, а Эхнатон, услышав ее жесткий тон, нахмурился.

— Во дворе под солнцем, ваше величество.

«Все лучше и лучше».

— Мы почтили Атона возжиганием благовоний, и тут перед нами возник яркий свет, и мы увидели…

— Мы узрели видение! — вклинился старый жрец.

Им удалось завладеть вниманием Эхнатона.

— Какое?

— Видение Небнефера в царской короне.

Панахеси нетерпеливо шагнул вперед.

— Небнефера? Вы имеете в виду сына его величества?

Старый жрец кивнул:

— Да.

Придворные напряглись, ожидая реакции Эхнатона.

— Очень интересное видение, — заметил отец. — Небнефер, — он многозначительно приподнял брови, — в короне Египта.

— Видения Атона всегда верны! — отрезал Панахеси.

— Конечно, — согласился отец. — Атон никогда не лжет. И кроме того, их же было двое. Видение узрели два жреца.

Панахеси в своем одеянии из шкуры леопарда беспокойно заерзал. Ему не понравился оборот, который принимала беседа.

— Сын, восседающий на троне Египта, — продолжал тем временем отец. — В короне, что некогда венчала голову отца. Интересно, а Старшему не было подобного видения?

Придворные поняли, к чему он клонит, а Эхнатон побледнел.

Отец поспешно добавил:

— Но Небнефер предан вашему величеству. Я уверен, что этот сын хорошо послужит вам.