Нефритовая лошадь Пржевальского

Когда Елена Семеновна пришла в дом после тяжелого, суматошного, наполненного бесплодными поисками и обнаружением женского трупа дня, второго такого ужасного после пропажи Коли, дома были все. Юра с Машей, вернувшись и увидев вместо тети Лели Таню, поначалу были удивлены, но потом с ней подружились. Горе, конечно, наложило на них отпечаток, но все ж голову они не совсем потеряли. Таню поблагодарили за помощь, угостили чаем… Когда Леля вернулась, Таня с Сережей уже собирались уходить. Про обнаруженный в Боровиках труп и о том, что вокруг поселка ходит убийца, Шварц рассказывать не стала. Зачем дополнительно пугать несчастных родителей? Завтра и так узнают, плохие вести разносятся быстро.

Спала она в ту ночь мало: думала о Коле. Только теперь, когда первый ужас от события улегся и на его место пришла усталость, она получила возможность логически размышлять о происшедшем. «Если он весь день блуждал по лесу, – рассуждала она, – должен был встретить людей. Все ж место туристическое… Но люди бывают разные, Коля мог попасть в руки негодяя – того самого убийцы, например. Тогда самое важное – искать убийцу Натальи Ивановны. В любом случае это прояснит обстоятельства: если он не знает о Коле, можно будет оставить эту версию и сосредоточиться на другой. Вторая версия такая: мальчик обессилел и где-то прячется – там еще один бункер, говорят, есть…» О встрече с дикими зверями она боялась даже подумать.

Утром, не объясняя подробностей – куда и зачем, – она сказала Маше с Юрой, что уходит надолго. Они переглянулись и не стали ни возражать, ни спрашивать. Вообще отношения между Лелей и Кондрашовыми как-то охладились. Даже кот Буник, раньше вполне лояльный, не ласкался к ней, а, напротив, выворачивал свою лобастую голову из-под ее руки, если пыталась погладить.

Елена Семеновна решила не сдаваться и не падать духом. Она потеряла, она и найдет. Выйдя из дома, бодро зашагала в сторону Боровиков. В школьные годы отличница Леля Шварц каждое лето отдыхала в пионерском лагере и была бессменным председателем отряда при игре в «Зарницу». Ребят учили ориентироваться на местности, а Леля была прекрасной ученицей. Так что она не терялась в лесу. Хотя вчера ехали с Потаповым на машине, дорогу она запомнила.

Солнце встало еще невысоко, однако уже припекало. Утренний лес был пока прохладен, пахло хвоей, подвядшей травой. Она прошла мимо колодца. Боровики остались слева… Значит, бункер где-то здесь. Вот оно, дерево, окруженное насыпью у корня, неровная дырка сверху… Вход в этот бункер найдется, если дерево обойти. Шварц так и сделала. Вход в бункер заграждала натянутая между деревьями веревка с табличкой «Вход запрещен». Это уже полицейские, значит, повесили – оградили место нахождения трупа. Ну что ж, ей туда и не надо, Коли там нет, вчера уже убедились. Она идет осматривать второй бункер, тот, что за деревней, – который не осмотрели вчера.

Елена Семеновна хотела было обогнуть деревню, но остановилась подумать. Кузьмич вчера говорил, что бункер с той стороны деревни, за полянкой, но точного места не указал… «Найду ли? – подумала она. – Эти бункеры такие незаметные!» И решила зайти в деревню – может, Кузьмич проводит. Или, во всяком случае, объяснит получше, как найти.

Вышла к деревне и увидела странное, печальное зрелище. Вчера Леля пришла сюда слишком возбужденной, ведь они с Потаповым только что нашли труп. Поэтому впечатления были смазанными. Теперь же вид обширного пожарища с двумя красивыми домами с краю показался удручающе печальным… И ведь один из двух домов опустел… Будут ли в нем жить родственники Натальи Ивановны? Похоже, на всю деревню остались только Кузьмич с женой.

Путь Елены Семеновны шел мимо дома, где вчера она выступала как понятая при обыске. Возле калитки опять стояла полицейская машина. Приехали, убийство расследуют. «Все равно ведь не найдут убийцу… Лучше б пропажей ребенка занялись!» – сердито подумала Шварц. Она была сосредоточена на поисках Коли, и убийство ее не очень интересовало. У Дондуковых калитка распахнута. Веселым шумным комком кинулся ей под ноги Дунай, он уже считал ее хорошей знакомой. Елена Семеновна ласково погладила пса: как все-таки собака украшает жизнь! А она опять с собой угощения не взяла. Забывчивая какая стала – это стресс повлиял…

Возле розового куста под окном возился Кузьмич. Он эту розу окапывал и привязывал одновременно. Поздоровались уже привычно, старик не удивился ее приходу.

– Это недалеко, рядом тут, – говорил он, опираясь о калитку. – А вы что, вчера так и не дошли? Я думал, вы уж посмотрели, а то б сам проверил. Да вряд ли ребенок там, конечно, но все ж подойти надо – какая-никакая, а надежда.

– Да… – согласилась Елена Семеновна. – Посмотреть надо. – И добавила: – Как жалко деревню! Дома здесь такие красивые. Ваш особенно, но и… – она запнулась (как сказать – убитой?). – Натальи Ивановны тоже очень красивый.