Нефритовая лошадь Пржевальского

Лето шло, как обычно. Пржевальский писал книгу, охотился. Он нарадоваться не мог на новое свое имение в Слободе. Главное было, что Слобода окружена борами и болотами, от цивилизации далека. Местные жители жаловались ему, что в распутицу месяцами отрезаны от мира: ни газет, ни писем, железная дорога в восьмидесяти верстах… Все это его чрезвычайно устраивало, он именно такое место искал.

К его большой радости, в июне в гости к нему приехали Пантелеймон Телешов, по прозвищу Плешка, и Дондок Иримчинов, по прозвищу Дидон Мудрый, – казаки, с которыми он подружился в азиатских походах. Они составляли ему компанию для охоты. Ходил с ними иногда и Кирилл, и другие мужики. У Пыльцова опять обострились отношения с женой, сводной сестрой Пржевальского Александрой Ивановной, на охоту он теперь ходил реже. «Ну вот, и Миша с Шурочкой подтвердили мою правоту, – грустно думал Николай Михайлович. – Не бывает счастливых семей. Хотя оба они хорошие люди… Жалко их. Зачем женились?» Сам он в последнее время стал ощущать возраст: пополнел, тяжелее стало ходить… Да нет, это оттого, что в покое живет. Вот допишет книгу, опять пойдет в путешествие, там все болячки у него как рукой снимет. Старость его пугала: что он будет делать, если не сможет путешествовать? Старался, однако, об этом не думать – нет, еще не скоро она, еще он побегает.

Недели через три после первого посещения Петровского охотились с Пыльцовым опять недалеко от тех мест, и Пыльцов спросил, ходил ли он после того к старику.

– Нет, – отвечал генерал, – все было недосуг. Да и не любитель я светского времяпровождения. Хотя семейство приятное, мне оба симпатичны: и отец, и дочь.

У Пыльцова в семье как раз был период примирения, ему хотелось его закрепить. А что, если сходить с женой в гости? Они давно у Петровских были, ей тогда понравилось, что они провели вечер «как люди». И вообще одной из основных ее претензий было то, что он, кроме охоты, ничего не желает – гостей они не зовут, сами ни к кому не ходят, – поэтому и она с ним «почти одичала».

– А давай сходим в Петровское в среду? – предложил он. – Неудобно ведь: они нас так искренне приглашали…

Пржевальский усмехнулся: ход мыслей младшего друга ему был ясен. Ну что ж, чего не сделаешь ради родственников… Да и приятный человек Петровский, почему не уважить старика?..

Так получилось, что в следующую среду они оказались в Петровском. Пыльцовы приехали из своего Отрадного на бричке – от них подальше было. А Пржевальский пешком пришел – он любил ходить, да тут и недалеко.