Нефритовые глаза

– Здравствуйте, миссис Феллоус. – Фрэнсис узнала гнусавый голос Глэдис, девушки, которая следила за чистотой в их доме. – Мистер Феллоус просил меня прийти сегодня утром. Он сказал, что хотел бы, чтобы к вашему приезду спальня и ванная сияли чистотой. Мне понадобится всего лишь пара часов, чтобы привести все в порядок.

Фрэнсис была польщена заботой Нормана. Несмотря на чрезмерную занятость в эти дни, он все-таки нашел время подготовить дом к приезду жены.

– Мне показалось, все выглядит великолепно, – ответила Фрэнсис. Ее позабавил прозрачный намек Глэдис на дополнительную плату за срочную работу, и она решила „поставить ее на место". – Но в любом случае я собиралась звонить вам. Мы всей семьей хотели остаться здесь еще на некоторое время, и поэтому я была бы вам благодарна, если бы вы пришли на пару часов как-нибудь утром на следующей неделе.

Фрэнсис обещала Норману остаться с ним до выборов, до следующего четверга. Со среды у Питера начинались каникулы в школе. Фрэнсис решила, что будет лучше, если они проведут следующую неделю все вместе здесь в Свентоне, и поэтому не было смысла из-за двух дней отправлять Питера в понедельник обратно в школу.

Повесив трубку, Фрэнсис вспомнила, что забыла предупредить Миранду о своем отъезде. Она принялась искать в записной книжке домашний телефон своей секретарши, но неожиданно передумала звонить сейчас и решила заняться этим делом позже. Какая разница, поговорит она с Мирандой тотчас или потом, ведь сегодня только суббота и до начала новой рабочей недели у нее еще есть в запасе целых два дня.

Мысли о Диего постоянно преследовали Фрэнсис. Она видела его лицо, склоненное над ней, чувствовала его дыхание на своей щеке… „Нет, – подумала Фрэнсис. – Так дальше продолжаться не может!" Она решила с головой уйти в домашние дела, надеясь, что это поможет ей наконец избавиться от навязчивых видений. Первым делом Фрэнсис спустилась в кладовую и, все тщательно осмотрев там, написала длинный список продуктов, которые необходимо купить, затем вынула из морозильной камеры ногу барашка, намереваясь приготовить ее к воскресному ленчу. Она решила не строить планов на обед, пока не переговорит с Норманом: он вполне мог куда-нибудь уйти завтра или, наоборот, пригласить к себе кого-то из коллег.

Бросив последний взгляд на детей, играющих в саду в мяч, Фрэнсис вышла из кухни и направилась в комнату Питера.

Она неторопливо распаковала сумку сына и, все аккуратно разложив по своим местам, заглянула в шкаф, чтобы убедиться, что Питеру хватит белья на целую неделю. Спальня и ванная Питера были тщательно прибраны, и сейчас Фрэнсис пожалела о чрезмерном усердии Глэдис, потому что это лишало ее единственной возможности отвлечься от тех мыслей, которые не оставляли ее в покое. Она могла бы присоединиться к детям и поиграть с ними в саду, но знала, что ее появление положит конец их веселым забавам.

Фрэнсис попала в ловушку собственного дома точно так же, как она попала в ловушку собственной жизни, задыхаясь от лжи, которая с каждым днем разрасталась, подобно сорняку. Она была одновременно и соучастницей преступления, и жертвой. Из этого замкнутого порочного круга существовал только один выход…

– Здравствуй, дорогая! Вы хорошо доехали? – весело прокричал Норман еще с порога дома, успев лишь закрыть за собой входную дверь.

В гостиной горел свет, но там никого не оказалось. Норман вернулся в холл. Он заметил, что в комнате Питера, точно так же, как и в их спальне, было темно.

– Я здесь, – услышал он голос Фрэнсис, проходя мимо одной из комнат для гостей.

– Жаль, что тебя не было. Все прошло замечательно, – сказал он, входя в комнату.

Фрэнсис сидела в кресле у окна, тусклый свет ночника освещал лишь малый пятачок комнаты, погруженной в полумрак.

– Я уверен, что выиграю. Я даже не ожидал, что население окажет мне такую огромную поддержку.

Речь мужа была слишком восторженной, чересчур бойкой, отчего Фрэнсис уловила в ней некоторую фальшь.

– Почему ты сидишь в потемках одна? Где Питер? – спросил Норман.

– Он с Ховардом. – Фрэнсис встала. – Он будет ужинать у них… Я хочу поговорить с тобой.

Она ожидала, что Норман взволнованным тоном, который она хорошо знала, спросит: „Что-нибудь случилось?", но он не спросил. Ожидая Нормана, она несколько раз проговаривала про себя свою речь, но сейчас, глядя в доверчивое лицо мужа, засомневалась в правильности своего решения. Однако ей необходимо рассказать все Норману, если она хочет, чтобы в их доме опять воцарилось спокойствие.