Нефритовый жезл (СИ)

— Ну и отлично. Будет сюрпризом. Министр дал разрешение на брак. Ты готова?

Гермиона напряглась, прищурилась, отошла на шаг и сложила руки на груди.

— Это самое неромантичное предложение, которое только можно было сделать. Ты что, на работу меня зовешь?

Гарри рассмеялся.

— Ты же не рассчитываешь, что я стану романтиком и буду таскать тебе цветочки и спасать котят с деревьев. Я слишком долго марал руки в дерьме, чтобы смыть его. Ты готова к этому? — повторил он, напрягая все мышцы обнажённого тела в ожидании ответа.

Гермиона нахмурилась, услышав бранное слово, но вдруг улыбнулась и сама обняла его за талию.

— У меня есть рыжий котик. Если что, ты спасёшь его? — потянулась она к губам Гарри.

— Уговорила, — пробурчал он и увлёк её на диван, внутренне радуясь, что она перевела тему и смирилась.

* * *

Восемь месяцев спустя

* * *

Уже не первый час Гарри ходил из стороны в сторону по коридору больницы Святого Мунго и ждал, когда закончатся роды Гермионы. К ней в палату уже который раз вбегали и выбегали колдомедики, что раздражало его неимоверно.

— Сколько обычно это длится?

— Нормальные роды длятся от получаса до двенадцати. Сначала начинаются схватки, потом отходят воды, но могут сначала отойти воды, а потом…

— Заткнись, — рявкнул Гарри Малфою, который спокойно сидел на кушетке и с кем-то переписывался в телефоне.

— Понял. Не переж. — договорить Драко не успел — дверь в палату с громким треском раскрылась и выбежал молодой колдомедик. В его руках были какая-то папка и маггловская ручка.

Драко вскочил, а Гарри побледнел.

— Что?

— Нам нужно, — голос медика дрожал, — ваше согласие…

— Какое к чёрту согласие? — Гарри подлетел к мальцу и схватил того за воротник, почти подняв над полом. — Что ты мямлишь? Говори яснее!

— Понимаете, — шептал в страхе тот, — в экстренных ситуациях…

Гарри уже не слушал, чувствуя, как страх ядом растекается по телу. Это же просто роды, роды в магической больнице! Что могло произойти?!

Он резко откинул колдомедика в сторону и ворвался в палату. Весь интерьер слился для него в один белый туман, и только тёмным пятном выделялась Гермиона. Вспотевшая, с налипшими на лицо волосами, она лежала на странной конструкции с раскинутыми ногами и что-то бормотала, а три врача стояли перед ней и периодически взмахивали палочками, чтобы прослушать сердцебиение ребенка и матери. Медсестра держала руку Гермионы и что-то успокаивающе ей шептала.

— Мистер Поттер, сюда нельзя, — вскричал один из акушеров.

Гарри не обратил внимания и встал возле Гермионы. Он взял её лицо в ладони, пока его одежду трансфигурировали в больничную.

— Гермиона, девочка, посмотри на меня.

— Гарри, я не могу. Я больше не могу, — стонала Гермиона, еле разлепляя пересохшие губы.

— Ещё минута, мистер Поттер, и мы потеряем обоих. Решайте, кого спасем?

У Гарри всё поплыло перед глазами. Он вспомнил, сколько раз неправильный выбор лишал его друзей, и совершенно не знал, как поступить. Гарри никого не хотел терять. Он впервые начал жить благодаря Гермионе, которая вошла в его дом и наполнила своим светом. Она не могла так жестоко поступить с ним. Опять бросить в бездну боли и отчаянья. Он разозлился на себя, на неё, на всю ситуацию в целом и, зарычав, схватил её за волосы и ударил головой об больничную кушетку, прокричав в лицо:

— Давай же! Сделай хоть что-то в этой жизни, роди мне ребенка!

— Мистер Поттер! — ошеломлённо воскликнули сразу несколько голосов.

Гермиона не издала ни звука, но резко открыла глаза, словно боль в затылке отвлекла её от словно разрывающей надвое боли между ног. Перед собой она увидела злые глаза Гарри и, напрягая последние силы, сделала глубокий вдох, зарычала и вытолкнула своего первенца.

Ребёнок немного покряхтел, но после смачного шлепка по попе закричал, освещая этот мир своим присутствием.

Гарри прикрыл глаза от облегчения и отпустил волосы Гермионы.

Гарри почувствовал, как что-то горячее в его сердце начинает заполнять всё тело. Любовь к своему ребенку. Гермиона, улыбнувшись сквозь слёзы, потянула к младенцу свои ослабевшие руки. Ребенка очистили заклинанием и голенького положили Гермионе на грудь.

— У вас мальчик, — произнес акушер с улыбкой. — А вы молодец, мистер Поттер, — закончил он и отошёл, дав молодой семье побыть наедине.

— Джеймс? — спросила Гермиона, поднимая взгляд на замершего Гарри.

Он во все глаза смотрел на своего сына и не мог поверить в это. Его сын. Он стал отцом. Чувство счастья разлилось в душе, сметая остатки тьмы, которая там прочно поселилась. Он понял, что готов пройти весь путь от начала до конца только ради этого момента. Ради возможности своими глазами увидеть чудо рождения. Он был так воодушевлён, что с радостью кивнул.

— Да, Джеймс — это отлично. Я люблю тебя, Гермиона, — коснулся он её лица. И столько в его голосе было благодарности и нежности, что она снова расплакалась и сильнее прижала к себе Джеймса.