Нефтяной король: Секретная жизнь Марка Рича

Через два года после того, как Clarendon заключила десятилетний договор по фиксированным ценам, спрос на алюминий стал быстро расти, и цены стремительно пошли вверх. В 1988 г. цена тонны алюминия достигла $2430 — более чем в два раза выше цены по контракту. Рич заработал миллионы, потому что у него было терпение и деньги, чтобы переждать провал на рынке алюминия. Ямайка тоже выиграла от роста цен, поскольку согласованная цена рассчитывалась на основе фиксированных цен, цен на Лондонской бирже цветных металлов и бартера нефти на алюминий. С 1980 по 1990 г. Рич перевел ямайскому правительству почти $320 млн авансовых платежей для обеспечения поставок оксида алюминия. Критики причитали об эксплуатации природных ресурсов страны «избранными частными лицами».[205] Сотрудник Рича, работавший в Кингстоне в те дни, придерживается совершенно другого мнения. «Ямайцы были нам бесконечно благодарны, — сказал он мне. — Мы вернули им достоинство, завод Alcoa снова приносил прибыль, были сохранены рабочие места, и мы заключили взаимовыгодную сделку». Вы что-то даете и что-то получаете.

Южноафриканские уловки

Это была обычная морская перевозка, ничем не отличавшаяся от других. Норвежский танкер Dagli 21 сентября 1988 г. пришвартовался в Одессе, где в него залили советскую нефть. В сопроводительных документах в качестве порта назначения была указана итальянская Генуя. Dagli пересек Черное море и прошел через Босфор мимо Стамбула. Едва танкер успел войти в Средиземное море, как капитан получил телекс, сообщавший об изменении планов. Согласно этому телексу, хранящемуся у автора, фрахтователь судна приказал капитану направиться в ЮАР, в Кейптаун. С этого момента капитан был обязан во время радиосвязи называть Dagli не иначе как MFI, и все переговоры вести с помощью секретного кода. Капитану запрещалось упоминать, что именно перевозит судно, а также порт назначения. Формулировка была предельно ясной: «Все сообщения должны касаться только бункеровки, без какого-либо упоминания порта разгрузки, названия корабля и порта погрузки». Три недели спустя, 15 октября 1988 г., Dagli зашел в гавань Кейптауна. Это был практически корабль-призрак — с названием, закрытым брезентом, и со спущенным норвежским флагом. Он тайно выгрузил нефть в Кейптауне и тут же исчез.

Разумеется, для всей этой секретности имелась важная причина. Настоящим владельцем нефти был Марк Рич, а конечным покупателем — правительство ЮАР. Нефть же экспортировалась из Советского Союза, который официально бойкотировал расистский режим апартеида и еще в 1956 г. разорвал дипломатические отношения с ЮАР. Это была типичная ситуация, в которой Рич снова выступал в качестве беспринципного посредника, перепродававшего «щекотливый» товар «застенчивого» продавца «застенчивому» покупателю. Он умел сводить страны, у которых не было официальных отношений друг с другом.

Для ЮАР такие посредники, как Рич, были средством выживания. Иранская революция стала для южноафриканцев настоящей катастрофой. В феврале 1979 г. муллы в Тегеране разорвали все дипломатические и экономические контакты с ЮАР. В договорах National Iranian Oil Company покупателям строжайше запрещалась перепродажа иранской нефти режиму апартеида. Между тем прежде ЮАР получала 90 % потребляемой ей нефти из Ирана.[206] Иранский шах постоянно отказывался участвовать в общеарабских санкциях против ЮАР, например в бойкоте 1973 г. Целью шаха было сделать Иран нефтяной сверхдержавой, и он был готов подписывать крупные (и независимые) контракты с новыми заказчиками. Более того, позиция Мохаммеда Резы Пехлеви легко объяснялась его особыми взаимоотношениями с властями в Претории. В 1941 г. Великобритания и СССР принудили его отца Резу-хана отречься от престола и удалиться в ссылку. Реза Пехлеви провел свои последние дни в Йоханнесбурге, где и умер в 1944 г. Как бы странно это ни звучало, у иранцев, согласно расистским законам апартеида, был особый статус «почетных белых».

Стран, готовых по-прежнему снабжать ЮАР нефтью, было совсем немного. В добавление к арабскому бойкоту в 1977 г. Генеральная Ассамблея ООН также приняла серию резолюций, установивших нефтяное эмбарго против ЮАР. На деле оно сводилось к добровольному бойкоту, поскольку Совет безопасности ООН не принял обязательной резолюции.[207] В то же время большинство стран — производителей нефти ввело эмбарго (по крайней мере официально), и серьезные нефтяные компании перестали работать с ЮАР. В 1986 г. США приняли закон о всеобъемлющих акциях против апартеида, запрещавший американским компаниям поставлять нефть в ЮАР.[208]